Вот тебе и «хорошо». Решил еще раз перечитать другое письмо от мамы. Хранил, пока не истерлось в прах, к тому времени конверту было уже с полгода.
«Ишо сообчаю тебе, что наш Ваняшка-маленький, Топольсков он по отцу, погиб. Немцы-супостаты повесили его. Долго пытали, но своих не выдал, партизаном был. Кто-то из казаков выдал его, страма-то какая, это не с нашей станицы, а с Мигулинской. Царство Ваняшке небесное, вот ведь какая доля у парня, в энту войну немцы отца убили, нонича сына-сиротку.
Вот от Юнюшки ничего нет. Давно уже надо быть письму. Как отступили за Дон, нет никакой весточки. Болит душа за него, за его деточек.
Отольются антихристам-германцам слезы наши, родимец их возьми, дойдут до Бога молитвы материнские…»
Тяжело читать письма, без них еще труднее. С нетерпением поджидал, высматривал почту, главное – известие, что живы. Выполз из-под самоходки, выпрямился во весь рост, пошел к морю, вдыхаю плотный воздух, насыщенный влагой. Тут, на берегу Черного моря, в октябре 1943 года, впервые за 800 дней войны, подумал: «Пожалуй, можно живым остаться».
На войне такое убеждение вредное, с ним трудно сражаться, эти мыслишки до сего времени не посещали, не одолевали, и хорошо было. Думалось: хучь сову об пенек, хучь пеньком сову, все одно сове не воскресать. Так жить было проще. «Во что бы то ни стало, любыми средствами остаться живым», – людей с такими размышлениями встречал, терся бок о бок с ними, жалкий вид они имели, трусливый.
Спать, спать, наступает новый день октября, засыпаю с думой о родителях. Мама, маманюшка, сколько неизбывного горя принесла тебе война. Оказалось, мало тех несчастий, испытаний, которые принесла судьба в двадцатые, тридцатые годы. Потеряла первого мужа, четырех его братьев, невесток, верных их жен, родителей, безвременно ушедших от голода и невзгод. Теперь эта «кара господняя», – как ты пишешь. Отрывала от себя, отдавала нам последнюю корку хлеба, последнюю картошку в голодные 21-й и 33-й годы, отдаешь и сейчас нашим детям, внукам своим. Не сумею сказать всего того, что чувствую к тебе, разве найдешь слова. Письма, как они важны, когда их ждешь. Наверное, и мои послания с фронта не были безразличными. Вот одно из них, написанное в 1945 году.
«Здравствуйте, дорогие родители, я живу хорошо (?!) Воюю успешно, бью немцев на их собственной территории, недалеко то время, когда последние тысячи фашистов падут на колени и будут просить милости. Задачу выполним, этому обязывает наш исстрадавшийся народ, так обязывает пролитая кровь миллионов людей, тяжкий труд и пот наших братьев-каторжников в Германии. Посылаю вам справку о своем награждении правительственными наградами, полагаю, что она послужит делу моральной удовлетворенности и материальному обеспечению вашей жизни