– Узнаю тебя, Жорж, – приветствовал товарища Федор Ипполитович. – Мне стоило предположить, что твоя неугомонная натура не даст тебе ни минуты покоя.
– Само это место не располагает к праздности, – невозмутимо ответил Жданов, – к тому же, полагаю, у меня будет предостаточно времени для отдыха в последующие месяцы.
Щербатской улыбнулся.
– Ты думаешь? Признаюсь, я тоже полагал, что мое пребывание здесь будет спокойным и размеренным, но… – он сделал короткую паузу, бросив на Жданова понимающий взгляд, – как ты верно заметил, этот город не располагает к праздности. Скорее напротив – он требует действий.
Какое-то время он возился с застежками шубы, затем вдруг замер, посещенный неожиданной мыслью.
– К слову, Жорж, как твой монгольский?
– Сносно, – ответил Жданов и продолжил уже на языке степняков: – Не могу хвастать большим опытом, но со встречными пару раз беседовать пришлось. Выходило не так уж и плохо.
– Прекрасно, – улыбнулся Щербатской. – Я отправляюсь на встречу с Агваном Доржиевым. Между нами было договорено о двух визитерах, но Буда Рабданов, который должен был сопровождать меня – близкий друг и соратник Доржиева, к слову, – внезапно занемог.
– Ты, Федор Ипполитович, что-то недоговариваешь, – покачал головой Жданов. – Я хоть и не великий знаток этих краев, но о такой заметной личности, как Доржиев, само собой, наслышан. Во-первых, он прекрасно говорит по-русски. А во-вторых – к чему тебе брать с собой меня, человека несведущего в здешних делах? Неужто во всей колонии не нашлось никого более подходящего?
Щербатской сопровождал вопросы Георгия Филимоновича спокойными кивками.
– Ты все верно говоришь, Жорж. Мне нет причин что-то скрывать от тебя – из всех возможных спутников по-настоящему полезен мне мог быть только Рабданов. Но, поскольку ему сопровождать меня возможности нет, я уж было решил отправиться к Доржиеву сам-один. Тебя же я знаю как человека умного и проницательного, и встреча с такой незаурядной личностью, как Агван Лобсан, тебе наверняка будет интересна.
– И только ради моего интереса ты решил взять меня на эту встречу? – Жданов смотрел на товарища с явным недоверием. Федор Ипполитович пожал плечами:
– Как знать, как знать… В любом случае выбор за тобой.
– Змий, – хлопнув Щербатского по плечу, с улыбкой резюмировал Жданов. – Веди.
Выйдя из здания, товарищи двинулись по сложному пути в лабиринте ургских улиц меж монастырей и храмов.
– Удивительнейшее место, доложу я тебе, – говорил Федор Ипполитович. – По оценкам моих предшественников, сейчас в Урге проживает около двадцати пяти тысяч человек, из которых половина – ламы и иные лица, так или иначе причастные к культу. Поразительно! Можешь ли ты себе представить чтобы в Петербурге или в Москве половину населения составляли православные священники и чернецы?