13 маньяков (Щёголев, Матюхин) - страница 3

«Над разводом», – подумал писатель.

– Над сборником рассказов о войне, – соврал он вслух и обвел взглядом клуб.

Публика постепенно редела, оставались лишь самые стойкие любители литературы, чьи организмы еще выдерживали третий день пьянства. Он искал рыжую деваху, которая в течение всего вечера кокетливо поглядывала в его сторону, прижимая к внушительной груди экземпляр «Рабов». Но рыжая, видимо, удовлетворилась автографом и покинула клуб. Сделать минет любимому писателю в этой дыре не считалось хорошим тоном.

Минаков выругался про себя и потянулся к очередной стопке, но его рука замерла на полпути.

За столиком напротив сидела худенькая блондинка в черной кофточке с блестками и черной же кожаной юбке, и эта блондинка не сводила с писателя глаз.

«Так-так-так, – немедленно заинтересовался Минаков. – Кто это тут у нас?»

В своей жизни он больше всего любил три вещи, и литература в тройку не входила. Еда, выпивка и женщины – вот что приносило ему удовольствие. Еда – жирная и острая. Выпивка – любая. И женщины тоже любые. Он не перебирал харчами.

Девушка за столиком напротив смотрела, не отрываясь, уцепившись за него зрачками, как гарпунами. Лицо узкое, скуластое, светлые прямые волосы обрезаны у костлявых ключиц. Минаков предпочитал барышень с формами, а блондинка была худой, даже чересчур, свободная ткань кофточки не выдавала никаких округлостей. Зато ее ноги были стройными и длинными, и поблизости не наблюдалось других красоток, готовых дать популярному автору.

– Прости, – прервал Минаков болтовню Рокотова. – Увидел знакомую, пойду пообщаюсь с ней.

– Ага, давай. У нас с Лерочкой через час поезд. Ты завтра уезжаешь, да? Ну тогда до следующего фестиваля. Давай на коня.

Минаков торопливо выпил и, поправляя волосы, направился к блондинке.

– Не помешаю?

Вблизи блондинка показалась старше – лет тридцати или около того. Ее глаза были карими, неожиданно темными. Обильно подведенные голубыми тенями, они выделялись на бледном лице.

– Понимаете, я там сидел с коллегами-графоманами, слушал их невыносимый поток сознания и мечтал увидеть хоть одного красивого человека. Понимаете, я три дня не видел ни одного красивого человека, и мое чувство прекрасного совсем исстрадалось. А тут появились вы. И я просто хотел поблагодарить вас. Честное слово, во мне бы что-то умерло, если бы не вы.

Минаков замолчал. Его речь не вызвала у девушки никаких эмоций. Если бы она не смотрела прямо на него, можно было бы подумать, что она его игнорирует. Минаков хотел уже извиниться и уйти, но тонкие губы блондинки дрогнули, и она широко улыбнулась. Будто чудесным образом ожила античная статуя. Улыбка писателю понравилась. Да и сама девица была бы ничего, если бы не бледность и перебор с тенями. Черты тонкие, брови красивой формы и нос. Она подошла бы на роль древнеримской богини. Не Венера, конечно, но вполне себе охотница Диана.