— Вы улыбаетесь? — спросил он.
— Я люблю вас…
Он наклонился, чтобы поцеловать меня, — я шутливо уклонилась. Он повторил попытку, но мне снова удалось увернуться. Он еще раз попытался поймать мои губы, но безуспешно; мы оба рассмеялись, и он, словно преодолевая это шутливое сопротивление, прижал мои ладони к подушке, заключил меня в сильный капкан своих рук и все-таки поцеловал. Я охотно смирилась с этим, закрывая глаза, мои губы разжались, встречая его язык: он целовал меня жадно, пытаясь целиком завладеть моим ртом, почти терзая мои губы; его жар неожиданно и сильно передался мне, обдал меня горячей волной, и я вернула ему поцелуй, с силой подавшись вперед, навстречу ему, и ухватившись за его плечи.
— Неплохо, — произнес он прерывисто, теплым шепотом согрев мое ухо. — Совсем неплохо после такого перерыва.
Он ловко, быстро, почти неслышно расстегивал корсаж моего платья, стягивал его с плеч. Его руки легли на мои груди, почти скрыв их, мягко обвели нежную форму округлостей, напрягшихся под этими теплыми ласками. Потом мой сосок погрузился в горячее и влажное тепло его рта; я даже вскинулась и задохнулась от ощущений, нахлынувших на меня. Я словно парила в сладостном, мучительном, обволакивающем воздухе. Мое тело мне не принадлежало — он мог управлять им.
— Еще минута, и я превращусь в пепел, — пробормотал он, в то время как его рука скользила по моей ноге, поднимая юбки.
Он легко приподнял меня, стаскивая с меня панталоны и кружевное нижнее белье. Его теплые пальцы проникли между моими ногами; я выгнулась, закусив губу, — мне стоило многих усилий сдержать стон.
— Расслабься, — шепнул он, и звук его голоса подействовал на меня так успокаивающе, что я сама не заметила, как спокойствие охватило меня: расслабилась каждая клеточка моей плоти, каждая мышца, все во мне — до самых потаенных уголков тела — было готово принять его.
Я подалась к нему, обхватила его бедра согнутыми в коленях ногами, и мы соединились. Он проник в меня медленно, словно опасаясь погрузиться слишком глубоко, и все же, несмотря на эту осторожность, с моих губ сорвался возглас боли, и все мое тело воспротивилось проникновению. Опасение проснулось во мне с новой силой, и он замер, словно почувствовал это. Приподнявшись на локте, он заглянул мне в лицо, наматывая на палец мой золотистый завиток; взгляд его сейчас ничего не выражал, кроме безумного неутоленного желания, но поцелуй, которым он прильнул к моим губам, был так горяч и страстен, что новая волна возбуждения окатила меня. Боль прошла, мурашки предвкушения забегали по спине. Я содрогнулась всем телом, смыкая веки, и этим призвала его к действию.