– Извините, товарищ подполковник. Мобильник звонит. Разрешите ответить?
Старший лейтенант вытащил из кармана телефон, в котором слабо гудел виброзвонок, посмотрел на определитель номера и добавил:
– Капитан Исламбеков…
– Отвечай.
Олег Павлович приложил трубку к уху.
– Слушаю вас, Кабир Нафизович.
– Олег Павлович, приехала следственная бригада нашего управления. Выезжала на место работы Снайпера. Есть интересные данные. Реакция нужна скоростная. Еще возможность «зацепки». У вас нет телефона с контролем прослушивания?
– Две секунды…
Старший лейтенант повернулся к подполковнику.
– Товарищ подполковник, капитан спрашивает, нет ли у нас телефона с контролем прослушивания? Хочет рассказать о новых «зацепках». Следственная бригада привезла. Требуется срочно отреагировать.
Подполковник молча вытащил из чехла на поясе мобильник и протянул.
– У меня и у начальника штаба. Контроль спутниками ГРУ. Это надежно.
Старший лейтенант сказал в свой сотовый телефон:
– Я вам сейчас перезвоню.
Отключил связь и тут же набрал номер на мобильнике подполковника.
– Слушаю вас, Кабир Нафизович. Телефон на контроле спутника ГРУ. Значит, и ваш сейчас тоже контролируется.
– Короче говоря, Олег Павлович, ситуация складывается такая. Снайпер похитил у убитых полицейских два мобильника. Возможно, он или еще кто-то, кому телефоны передаст, попытается до конца использовать находящиеся на счету деньги и только потом сменят sim-карту. Мы имеем возможность через ЦИБ[6] прослушать их разговоры. Но не можем определить месторасположение. Это может только ГРУ…
– Я понял. Давайте номера.
Исламбеков продиктовал три номера. И объяснил:
– Третий номер – отца Снайпера. Домашнего телефона у них нет, но один из следователей сообразил, что мы можем контролировать разговоры отца, и спросил у того номер. Дескать, вдруг возникнут вопросы и потребуется какое-то уточнение…
– Молодец, с головой дружит.
Отключив связь, Солмагаров сразу взял со стола подполковника чистый лист бумаги и записал номера, затем придвинул лист командиру, уже севшему за свой стол.
– Это…
Старший лейтенант объяснил.
– Другие вопросы в Москву будут?
– Другие будем решать здесь.
Подполковник взял свой телефон, нашел в «записной книжке» номер, позвонил и кратко объяснил, что ему требуется. А старший лейтенант тем временем продумывал свой доклад командиру по «другим вопросам», которые предстояло решить, и даже варианты решения…
Снайперу стоило большого труда не отстать от людей, светящих себе под ноги фонарями, тогда как он позволить себе подобного и не обнаружить себя не мог. В ущелье было очень темно. Да и не могло быть светло, потому что крутые склоны хребтов стояли так близко один от другого, что даже днем присутствовало ощущение, что находишься в колодце. Иногда, когда небо было ясное, днем можно было рассмотреть отдельные яркие звезды. Снайпер слышал, что днем, когда смотришь из колодца на небо, видишь звезды. Но сам он в колодец никогда не спускался и потому утверждать так однозначно не мог. Однако верил людям на слово. А как было не поверить, если в тесном ущелье все обстояло точно так же? Или почти так же, потому что ущелье – все-таки не колодец и имеет только две стены, а не четыре.