Он шел, стараясь по мере возможности идти быстро и не повредить себе ноги, но догнать никого не мог. И включил свой фонарик только после того, как увидел, что люди, идущие впереди, остановились, потом кто-то посветил им снизу, и их фонарики погасли. Заур отчетливо различил лучи и понял их значение. Все это, по его мнению, значило, что в перископ за подходящими наблюдали, а сами они пришли к нужному камню, зная точно, где вход, постучали условным стуком, им открыли и подсветили спуск. На душе стало легче. А то Снайпер уже приготовил свой мобильник, чтобы позвонить эмиру, но колебался, не желая поднимать лишний раз тревогу. Если бы он увидел, что лучи фонарика шарят в поисках нужного камня, то скорее всего позвонил бы.
Со своим фонариком идти стало несравненно легче, и Снайпер быстро добрался до камня. Условный стук, как показалось, шел не снаружи, а изнутри валуна. Пустотелость прикрытия все же могла когда-то и выдать. Об этом несколько раз говорил сам эмир Абдулмалик, но никто не мог придумать для джамаата какой-либо механизм, способный помочь одному человеку поднимать такой тяжелый камень над входом. Инженеров в джамаате не было, и среди друзей эмира были, большей частью, одни музыканты, и ему некого было позвать. Даже саму эту нору делал для них немец, пришедший из Афганистана. Он был горным инженером. Вернее, немец сам почти ничего не делал. Он только пальцем показывал, а делали простые бойцы. Немец был наемником, но повоевать долго не смог. Его подстрелили в случайной стычке с постом спецназа. Пуля угодила ему в глаз, на который он ослеп. Его счастье, что не задела мозг. Пустотелый камень придумал немец. Он же посадил двух человек, чтобы они несколько дней долбили его, когда сам он показывал, как сделать рычаг для поднятия камня. Механизм получился сложный, но надежный.
Когда Снайпер возвращался в светлое время суток, то, несмотря на обычный полумрак, царящий в ущелье, он обязательно, перед тем как постучать, подставлял под перископ свое лицо и корчил страшную гримасу. Это было своего рода приветствием дежурному на выходе. Ночью перископ работал в инфракрасном режиме, и корчить гримасы было бесполезно. В инфракрасном режиме любое лицо выглядит гримасой. Снайпер сам несколько раз дежурил у перископа ночью и убедился в этом.
Камень приподнялся. Зауру подсветили фонариком снизу, сам он сверху подсвечивал, и пришлось опять ползком забираться под камень. Делал он это обычно вперед ногами. Неудобно было и так, и эдак, потому что вперед ногами приходилось спускаться, ложась на спину. Но все же, пользуясь гибкостью своего тела, Снайпер проскользнул под камень без проблем.