Родить Дилану его сына? Но сможет ли он тогда любить Реда? Дилан был понимающим и терпеливым, но у сердца свои законы, и оно не подчиняется приказам. Над ним не властны ни разум, ни долг.
Улучив минуту, Нелл спросила врача:
— Я смогу еще рожать? Мы с мужем мечтаем иметь большую семью.
(На самом деле они никогда не обсуждали этого.)
— Конечно, сможете, миссис Макдафф. Но лучше не раньше, чем через три года.
Неделю спустя она вернулась домой. Дилан сразу сказал, что для ребенка нужно взять няню, чтобы Нелл имела возможность отдыхать.
— Если хочешь, пригласи кого-нибудь из своих подруг, — предложил он, но Нелл не собиралась и близко подпускать к Реду тех, кто знал о ней и Кермите.
Сиена, похоже, ни о чем не догадывалась, хотя вполне могла и уловить сходство ребенка с бывшим возлюбленным Нелл, и подсчитать сроки. А возможно, догадывалась, но молчала. Она неплохо устроилась в этом доме и не собиралась рисковать местом.
Аннели — юная тетя — была в восторге от Реда. Она знала правду, но не собиралась открывать ее ни одной живой душе. Она обожала Дилана, с которым они стали настоящими друзьями, и ей никогда не нравился Кермит. Девочка полагала, что было бы куда лучше, если б последний никогда не появлялся в жизни ее старшей сестры.
В тесном номере маленького отеля Миранда поспешно избавлялась от фальшивого живота. Ей до смерти надоела эта комедия, она не чаяла покончить с притворством и наконец вздохнуть свободно. Сейчас она приехала в Торонто, чтобы забрать ребенка из приюта.
Думая о предстоящем событии, Миранда не испытывала никаких чувств. Все это имело чисто практическое значение. Любой брак — это компромисс, своего рода сделка, и она выполняла ее условия.
Она была не из тех, кто станет плакать о том, чего никогда не сможет иметь. Она постарается это получить.
За эти долгие, почти бесконечные месяцы Миранда убедилась, что поступает правильно. В своих посланиях Кермит постоянно писал о ребенке. Казалось, он продумал его жизнь на годы вперед. И это был сын, всегда только сын.
Последнее раздражало Миранду. Ведь если бы она и впрямь была беременна, у нее вполне могла родиться дочь!
Она вошла в здание приюта — скромно и вместе с тем со вкусом одетая молодая женщина с напудренным лицом, тщательно накрашенными алыми губами, выщипанными в тонкие дуги бровями и неброско, но выразительно подведенными глазами. Водопад волос, некогда скрывавший плечи, сменила модная стрижка. Под мышкой был зажат замшевый ридикюль.
Миранда проследовала по коридору, разглядывая то рельефный орнамент на потолке, то паркетный пол, в котором не хватало брусков. Если она и волновалась, то только о том, как добраться с ребенком до Галифакса.