— А где его найти? У меня осталось только десять центов.
— Пока ты ничего не заработала, можешь пожить в моей комнате, а после что-то найдешь, хотя бы даже в этом пансионе, — великодушно промолвила Хлоя и продолжила рассказывать о своей жизни: — По воскресеньям мы не работаем, и я хожу на танцы, а иногда в кино. Здесь есть дансинги, но туда пускают за деньги, а вот когда танцы устраивают в гавани, на каком-нибудь корабле, девушки проходят бесплатно. В Галифаксе большой гарнизон; я тебе писала о том, что такие вечера посещают даже офицеры.
— И как они относятся к фабричным работницам?
Хлоя пожала плечами.
— Конечно, есть и такие, кто смотрит на нас свысока, как на людей второго сорта. Просто надо уметь выбирать кавалеров! К тому же зачастую местные девушки не ходят на танцы, потому что им запрещают родители, а такие, как мы, — сами себе хозяева!
— Я не умею танцевать, — призналась Нелл.
— Это дело нехитрое. Я научу тебя в два счета!
— У меня нет хорошей одежды.
— Я одолжу тебе одно из своих платьев, а когда заработаешь денег, купишь себе все, что захочешь. В Галифаксе полно магазинов, и чтобы хорошо одеться, вовсе не обязательно приобретать что-то дорогое.
Хлоя сняла с переносной газовой плитки сковородку с яичницей, и они сели за стол.
— Я не всегда готовлю дома, иногда захожу куда-нибудь перекусить. А еще лучше, если кто-нибудь пригласит поужинать.
Нелл поняла, что Хлоя имеет в виду поклонников, но не рискнула спросить, есть ли у подруги постоянный приятель. Она боялась стать лишней в жизни этой девушки, между тем больше ей пока что не на кого было рассчитывать.
В ее душе в очередной раз проснулись угрызения совести, и она сказала:
— Мне было нелегко оставить мать и Аннели, и я все время думаю о том, что…
— Брось! — перебила Хлоя. — В городе тебя ждет совершенно иная жизнь. В конце концов, кто-то предпочитает землю, а кто-то — парус на горизонте. Сколько времени ты копила на билет? Можешь не отвечать, я это знаю. А здесь ты вернешь эти деньги, проработав пару недель!
Вволю наговорившись, они легли спать. Хлоя занимала мансардное помещение, вдобавок напротив не было зданий, потому необходимость в занавесках отпадала, и Нелл могла видеть постепенно гаснущее небо с тонким, как ноготь, серпом раннего месяца и редкими проблесками звезд, к которым поднимался дым корабельных топок. Гавань Галифакса не замерзала зимой, а работа в ней продолжалась не только днем, но и ночью, при ярком свете дуговых ламп.
Нелл понимала, почему Хлоя сказала о парусах. Жить близ порта означало находиться на перекрестке множества различных дорог; даже оставаясь на месте, ощущать бесконечное движение, способное вызывать и поддерживать в душе восторженное смятение и страсть к переменам.