— Мы знаем, что ни выследить, ни обнаружить нас здесь невозможно, — сказал Тейлис. — И мы знаем, что должны оставаться здесь, внутри астероида, и делать все, что в наших силах, чтобы противодействовать угрозе, которая однажды и очень скоро поставит под сомнение само существование Галактики, такой, как мы ее знаем.
Кейлл недоверчиво нахмурился.
— Извините, но мне кажется, что в это трудно поверить. Что за страшная угроза? И какое она имеет отношение к моему пребыванию здесь?
— Не относитесь к этому столь легковесно, Кейлл Рэндор, — серьезным тоном ответил голос. — Нам противостоит враг страшной силы и с еще более страшными намерениями. Он враг всего человечества, но в еще большей степени он ваш личный враг. Ведь именно он уничтожил Морос.
Потрясенный Кейлл рывком сел — но от этого движения он снова покрылся обильным потом, от охватившей его слабости все поплыло перед глазами. Он мешком повалился на мягкую постель, и фигура с капюшоном взволнованно наклонилась вперед.
— Вы не должны перенапрягаться, — сказал Тейлис. — Я слишком долго разговаривал с вами и, боюсь, расстроил вас. Теперь вам следует отдохнуть, мы поговорим еще, когда вы окрепнете.
— Нет… подождите, — слабым голосом попросил Кейлл. — Я же должен узнать…
Но объемное изображение отключилось так же внезапно, как и появилось, тишина опять воцарилась в комнате.
Кейлл лег на спину, обессиленный кипевшим в нем чувством — отчаянным желанием узнать больше. Он попытался было крикнуть, даже встать. Но звук сбоку отвлек его внимание.
Повернув голову, Кейлл увидел, как часть стены бесшумно подалась внутрь, хотя там не было и признаков двери. В проем вкатилось устройство, смахивающее на поставленный вертикально цилиндр — киберслуга, несущий высокий бокал на голове-подносе.
У кровати тот остановился. Бокал был наполнен жидкостью молочного цвета, но с неприятным запахом, вдобавок, от нее шел легкий пар. Кейлл обнаружил, что ему отчаянно хочется пить. Строго-настрого запретив руке дрожать, он взял бокал, и всосал его содержимое. Когда пустой бокал был водружен на место, слуга укатился, и стена закрылась — стала такая же ровная и голая, как и прежде.
Питье было безвкусное, но довольно приятное и теплое. Оно также показалось успокаивающим и расслабляющим, Кейлл догадался, что наверняка в нем было какое-то снадобье. Его сознание снова почистилось, смятение улеглось, и Кейлл начал погружаться в сон.
Когда он проснулся, то почувствовал себя посвежевшим, как и в прошлое пробуждение, и, казалось, даже окрепшим. Смог без особых усилий сесть. Впрочем, когда опустил ноги с койки на пол и попытался встать, обнаружил, что его качает, и снова с радостью опустился на свою удобную, повторяющую изгибы тела, постель.