Этнический состав императорских и королевских вооруженных сил становился все более пестрым, что было неудивительно, учитывая многонациональный характер государства. На рубеже XIX—XX вв. из насчитывавшихся в армии 102 пехотных полков 35 были славянскими, 12 — немецкими, 12 — венгерскими и 3 — румынскими, остальные — смешанного состава. В качестве отдельных видов сухопутных войск существовали австрийские (ландвер) и венгерские (гонведы) внутренние войска, а также ополчение — ландштурм, призывавшийся в случае всеобщей мобилизации. К началу XX столетия 29% личного состава армии составляли немцы, 18 — венгры, 15 — чехи, 10 — южные славяне (сербы, хорваты и словенцы), 9 — поляки, 8 — русины (украинцы), по 5 — словаки и румыны и 1% — итальянцы. Но среди офицеров это соотношение было иным: здесь явно доминировали немцы и венгры, из славянских народов были представлены главным образом хорваты, поляки и чехи, но почти не было сербов, румын, словаков и украинцев.
В императорской и королевской армии существовали своего рода «предохранители» против трений между представителями отдельных народов монархии. Так, если в каком-то полку представители той или иной национальности составляли свыше 20% военнослужащих, их язык признавался полковым языком, знание которого (на уровне, необходимом для Нормального несения службы) являлось обязательным для Всех офицеров и унтер-офицеров данной части. Командным языком при этом (для всех родов войск, кроме венгерских Гонведов) был немецкий, и каждый солдат, не говоря об офицерском составе, должен был знать на этом языке хотя бы Набор основных команд и военных терминов. Немецкий являлся также служебным языком армии, т. е. на нем велась переписка между армейскими структурами, им пользовались военные суды, тыловые и хозяйственные службы и т.д. «Многонациональная армия была изначально создана как организм наднациональный, и, несмотря на ее внешнюю «немецкость», какие-либо проявления национализма в ней не должны были иметь места. Главным сторонником и защитником этого принципа был император» (Sedivj I. Cesi, ceske zeme a veiled valka. Praha, 2001. S. 65).
По-настоящему влиять на боевые качества армии межнациональные противоречия стали лишь в последние годы мировой войны. Тем не менее уже раньше начался тревожный процесс: вооруженные силы понемногу лишались той монолитности, на которую надеялся Франц Иосиф. Этому способствовала и демократизация офицерского корпуса: в дуалистической монархии, особенно в Цислейтании, аристократия постепенно утрачивала ведущие позиции в государственном аппарате. Так, в 1880—1910 гг. доля майоров императорской и королевской армии, имевших дворянский титул, снизилась с 37,7% до 18,2%, подполковников — с 38,7% до 26,8%, полковников — с 46,7% до 27%. Если в 1859 г. носителями дворянских титулов были 90% австрийского генералитета, то к концу Первой мировой войны — лишь каждый четвертый генерал