Наташка Дядюра, звонко шлёпая широкими ступнями по полу, направилась к Чуме, на лице которой опять появилось уже привычное ей затравленное выражение.
— Ну, ты чего? Не слышишь, что ли? — с нажимом спросила Натаха. Говорила она громко, играя на публику.
Чума попыталась выпрямиться с независимым видом, но от этого только стало заметнее, как дрожат её руки.
Дядюра мстительно улыбнулась и хотела было ударить её ногой, но в последний момент вспомнила о своём недавнем конфузе и, вместо этого, сильно толкнула Чуму в плечо.
— Иди, давай, — скомандовала она, сопровождая это ещё одним, довольно увесистым толчком в спину.
Выскочившая сбоку Танька Нечипоренко подставила Чуме ножку, чем вызвала смех у наблюдавших за этой картиной девчонок.
— Во дела, а? Во дела! — восторженно проговорила Волошина, вертя стриженной головой. — Линка, смотри — сейчас Чуме вкатают таких трелей…
— Отстань, — отмахнулась Птица, но тоже невольно стала следить за происходящим.
— Ты чего-жо не слушаешь, что тебе старшие говорят? — угрожающе спросила Чуму Потеряхина.
Глаза у новенькой скосило ещё больше, нос заострился и побелел. Она стояла молча, не зная, что отвечать.
— Тебя как зовут? — требовательно спросила Тонька.
— Вита, — еле слышно ответила новенькая.
Потеряхина вдруг, с силой размахнувшись, ударила её по лицу. Чума, не удержавшись на ногах, полетела на пол, но тут же поднялась, держась за щеку.
— Какая, на хер, Вита? — закричала Тонька, с наслаждением вглядываясь в часто моргающие глаза новенькой. — Ты — Чума! Поняла? И Чумой теперь будешь до конца своей жизни…
Она поддела двумя пальцами Чуму за подбородок, задирая её лицо вверх. Та моргала всё чаще и чаще, но пока ещё держалась без плача, лишь губы мелко дрожали, да дёргался подбородок.
— А жизнь у тебя может быть долгая или короткая, — продолжала, между тем, Потеряхина. — Ты какую выбираешь?
Чума ничего не ответила и лишь со свистом втянула носом воздух.
— Отвечай, — Тонька ещё раз дёрнула её подбородок вверх. — Отвечай, сучка!
Дрожащие губы Чумы расползлись в стороны, она раскрыла рот, будто хотела что-то сказать, но так и не произнесла ни звука.
Потеряхина оставила в покое её подбородок. Чума облегчённо опустила голову, но Тонька тут же схватила её за волосы и рывком снова запрокинула вверх.
— В глаза смотри! — с надрывом крикнула она.
Чума стояла, неловко задрав голову, и переступала босыми ногами по кафелю. Было видно, что стоять так ей очень неудобно, но Потеряхина не ослабляла хватку. По её лицу, с россыпью красных прыщей на щеках, ясно читалось, с каким удовольствием она раздумывает над тем, как поступить со своей добычей.