На сладкое зарабатываю себе ноющую боль в плече от приклада «СВД» и звон в ушах. Судя по прицельной шкале (высота мишенной стенки примерно моего роста) дистанция стрельбы метров триста пятьдесят. «СВД» уверено превращает в дуршлаг последний из прихваченных с базы кусков картона. Отличный девайс, однозначно стоящий вложенных средств.
После пострелушек в приподнятом настроении перехожу к чистке оружия.
— Ой, смотрите, змея, — дочка прячется за Муху.
Метрах в двадцати от меня стрельбище пересекает змеюка, полметра длиной, но толщиной с руку.
— Папка, давай ее застрелим, чего она тут ползает?
Мысль, безусловно, здравая — одно дело по неподвижной стенке шмалять, и совсем другое по небольшой подвижной цели. Но, АПБ уже почищен, из обреза неспортивно, а СВД разложена на куске брезента.
— Нет. Патроны денег стоят, а кошелек у нас не бездонный.
— Тогда мы ее камнями забросаем, — доча мгновенно вооружается парой камешков, а сына здоровенной кривой палкой.
— А ну стоять, бояться! — гашу наступательный порыв в зародыше. — Боитесь? НЕТ! А вот это зря — надо бояться. Значит так: никаких змей, ящериц, кузнечиков и вообще любое зверье руками не трогать. Палками без спроса не бить. Ягоды, листики, цветочки не жрать! ПОНЯТНО!
— Уползла……., — доча роняет камушки на слой гильз.
Ну, вот как с ними бороться? Надо было им дать потрогать красную пальму на карантине. Она там вот для таких случаев и посажена.
А морса, налитого доброй немецкой фрау, мне не удалось попробовать. Папы и лохматые собаки вполне могут дожить до полудня без питья, тем более небо сегодня затянуто облачной дымкой.
В качестве мести за выпитый в два лица морс, загоняю мелочь спать. Оставлю Муху в качестве няньки, ну и радиостанцию, чтоб орали, как проснутся.
Думаю, пара часов для похода к Гельмуту у меня есть.
Географическо — этнографическая глава.
База Ордена. 39 число, 8 месяц, 16 год.
Немец обрадовался мне — как родному.
— Не идет торговля сегодня? — это я из вежливости интересуюсь, надо же с чего–то разговор начинать.
— Найн, утром испанцы купили пару FN FAL и все на этом, — немец явно не против почесать язык.
— Гельмут, с чего вдруг такая доброта? — демонстрирую немцу полученную за завтраком золотую цепь.
— За мальчиками Рутгера, как говорите вы — русские, косяк. Драку устроили в моем заведении, так еще и не пресекли нападение на гражданских с детьми. Если эта история дойдет до начальника базы, у Рутгера будет неприятный разговор, а он этого не переносит. Не дать своим мальчикам стравить пар он тоже не может. Спрос за порядок на сто миль в округ именно с него, и озабоченные бойцы ему ни к чему. Так что считай, он купил твое молчание.