— О боже, Виктор, куда бы я ни повернула, оказывается, что закон на его стороне. У меня нет надежды выведать его прошлое, тем более прямо спросить об этом его самого. Я могу себе вообразить, что после этого начнется! Тетя Онорина не может сказать мне ничего полезного, а в Мирандоле я просмотрела все бумаги и ничего не обнаружила.
Виктор стоял рядом, наклонив голову.
— Вивиан, мне хочется, чтобы ты освободилась от опекуна, и сделаю ради тебя все, что в моих силах. Я всегда поддержу тебя. Я сам найму тебе адвоката, если посчитаю, что это может привести к чему-либо. Однако нотариус, у которого я консультировался, очень умный человек, и он ничего не смог посоветовать тебе.
Девушка коснулась его руки и пожала ее.
— Сколько я должна тебе в качестве его гонорара?
— Нисколько, забудь об этом.
Она хотела возразить, затем с сожалением воскликнула:
— О боже, нам пора расстаться! Меня ждут у Биянкуров. Луизе плохо, и она просила поухаживать за ней.
— Правда? Надеюсь, ничего серьезного?
— Не знаю, она прислала мне весьма странную записку…
Не переставая говорить, Вивиан отодвинула засов, и Виктор вышел на улицу.
— Пожалуйста, передай ей мой привет и пожелание как можно быстрее выздороветь. Я завтра увижу тебя у Дина?
— Да, увидишь. Спасибо тебе. Что бы я стала делать без тебя?
Мари-Клер де Биянкур, кругленькая, седовласая, общительная женщина, в свое время была очень хорошенькой. Одной из ее привычек в более зрелые годы было представлять себя инвалидом, и в этом отношении она являла разительный контраст своей дочери, которая редко позволяла, чтобы недомогание мешало ей развлекаться.
Мадам де Биянкур встретила гостей с тревогой на лице, которая на сей раз никак не была связана с ее собственным здоровьем.
— Мой дорогой друг, — жалобно говорила она Онорине, — Луиза слегла вчера и с тех пор не вставала. И она отказывается сказать мне, что ее беспокоит. Я подумала, что ее немного лихорадит, но сегодня, когда мой муж настоял, чтобы вызвать врача, тот не нашел никаких симптомов. Может, нам пригласить вашего месье Реми? Хотя я так доверяю нашему врачу…
Когда мадам де Биянкур говорила таким жалобным тоном, Вивиан невольно удивлялась, как ее тетя при всем своем здравом уме может терпеть подобное поведение своей ближайшей подруги. Она сказала:
— Луиза пригласила меня, поэтому наедине, возможно, скажет мне, в чем дело. Можно мне пойти к ней?
— Спасибо, моя дорогая, именно этого мы как раз и хотим. Беренис проводит вас наверх.
Луиза лежала в постели в чепчике и халате и казалась больной, но, как только Беренис затворила за собой дверь, девушка села и протянула к Вивиан руки: