Сережей оказался рослый парень с чуть отпущенными по последней моде волосами, лет шестнадцати-семнадцати — Жене он тогда показался ужасно взрослым и важным. До окрика матери он общался с такими же старшеклассниками, как и он — немного в стороне от подъезда. На сестер он посмотрел явно читаемой на лице тоской, покидать веселую компанию ему не хотелось.
Двенадцатилетняя Женя, перехватив взгляд, важно отвернулась: вроде как ей и самой не очень нужна была нянька. Но тут же ее толкнула в бок сестра:
— Смотри, какой парень! Вылитый Патрик Суэйзи в «Грязных танцах»!
Отец девочек был большим любителем голливудского кино, несколько лет назад у Астафьевых одних из первых, среди всех знакомых, дома появился видеомагнитофон — громоздкий и тяжелый, и целая стопка американских фильмов. «Грязные танцы» Катька засмотрела до дыр. В результате, она была влюблена в актера Патрика Суэйзи и твердо заявила, что хочет быть артисткой кино.
— И ничего не похож… — тайком бросив взгляд на нового соседа, отозвалась Женя, но сестра ее уже не слышала. Она, одиннадцатилетняя шмакодявка, уверенно направилась к группе старшеклассников.
Женя по сей день не знала, что сказала им ее сестра, только в ту компанию Катька, несмотря на возраст, на удивление легко вписалась. А в квартире Салтыковых она и вовсе пропадала теперь часами. Это у нее называлось «заниматься с Сережей математикой».
— Сережа, ты вчера вернулся поздно, я не успела тебе сказать. Я звонила в аэропорт — самолеты из Мале, оказывается, прилетают регулярно, — вдруг сказала Женя за завтраком.
Сергей хоть и понимал, что когда-нибудь жена об этом узнает, но новость преподнесена была все равно неожиданно. Женя, по всем правилам ведения допроса, выждала время, усыпляя бдительность мужа и раскладывая в тарелки омлет. Когда потенциальная жертва приходит на водопой, даже хищник в дикой Африке ее не тронет. Женя же «добивала» жертву прямо во время водопоя… Ее ошибкой было только то, что она даже сейчас, по сути, ничего не спрашивала.
— Хорошо. Наверное, Ольга скоро приедет, — безразлично пожал плечами Сергей.
Женя помолчала.
— Я знаю, что ты от меня что-то скрываешь. Ты меня жалеешь, да? — видно было, что она очень хочет говорить холодно и спокойно, но голос ее все равно дрогнул: — или ты считаешь, что грохнусь в обморок, услышав дурные вести?
Сергей не потрудился ответить, а для Жени это было главным доказательством того, что она права. И еще она просто не выносила эту манеру мужа не отвечать на ее вопросы — просто не отвечать, будто не слышит. Или слышит, но считает их такими пустыми, что им и внимания уделять не стоит. И снова заговорила сама: