— Это было до взрыва! — снова перебил его Валера. — Взрыв будет только через час пятнадцать! А за двадцать минут до того, как у дома появилась машина Салтыкова, Астафьева звонила ему на сотовый — я уже достал детализацию ее телефонных разговоров! — Валера вынул из карманов несколько мятых листков. — Видите, я все сделал, вам нужно всего-то предъявить все это Салтыкову, и он обязательно себя чем-то выдаст!
Договорив, Валера пытался унять бешено колотящееся сердце и перевести дыхание — будто бежал стометровку. Увидев, что и последние аргументы не вызвали у следователя эмоций, Валера просто ждал с мрачным любопытством — что он ответит на этот раз.
Исаков, молча посидев, встал и попытался похлопать Валеру по плечу:
— Послушайте… — как будто борясь с собой, начал он, — кем вам приходится Екатерина Андреевна, что вы так увлеклись этим делом?
Вот идиоты! Почему они все думают, будто и у других свет клином сошелся на невестке Левченко!
— Никем, — мрачно ответил он. — Я даже не был с ней знаком. Дело в том, что свидетелем ее убийства была другая девушка — Татьяна Шорохова. И она пропала. Она видела что-то, и я не хочу, чтобы Салтыков добрался и до нее.
В тот же день, когда Таня не вернулась на работу, Валера поднялся в ее кабинет, не запертый Леной, и на столе увидел ежедневник. Конечно, он не упустил возможности пролистнуть последние страницы, чтобы убедиться, что у Тани никто не появился. Таня его не разочаровала: на сегодня у нее была назначена всего одна встреча — с Екатериной Андреевной. Валера сразу сообразил, что речь идет об Астафьевой — дочке бывшего Таниного шефа. Таня часто рассказывала, сколько крови выпила у нее эта Астафьева. А второй раз он вспомнил о записи вечером этого же дня, когда Таня по-прежнему не объявилась, а в «Криминальной хронике» рассказали о взрыве в квартире и снова назвали имя Астафьевой…
— Молодой человек, — настойчиво и даже доверительно снова заговорил следователь, — я очень вам сочувствую — поверьте мне. Но постарайтесь выбросить все это из головы. Дело еще не закрыто, оно у нас на особом контроле — мы во всем разберемся.
— Но Салтыков…
— Я прошу вас, — еще настойчивее говорил следователь, — запаситесь терпением и дайте нам работать спокойно. — И, чуть понизив голос, добавил: — если не оставите свою затею, будет только хуже.
* * *
После раскаленной под электрическими лампами студии и без того нежаркий мартовский ветерок казался ледяным. Вячеслав Петрович плотнее запахнул пальто — не хватало еще горло простудить.
— Все просто великолепно, Вячеслав Петрович… — дверцу «Мерседеса» вместо охранника открывал руководитель PR-компании Левченко. Шустрый изворотливый парень, который и устроил Левченко съемку в передаче. Пиарщик этот Вячеслава Петровича раздражал — не связывался бы с ним вовсе, но без пиара нынче никуда. Приходится терпеть. Мелькать перед электоратом действительно нужно чаще, и мелькать не только в политических передачах, но и во всяких популярно-развлекательных ток-шоу, как сейчас, например. Левченко долго противился — здесь не дадут битый час объяснять прописные истины, типа того, что коррупцию нужно искоренять, а разгул преступности в стране превышает все пределы. Не дадут рассуждать на столь полюбившиеся и знакомые темы! Да и вообще… несерьезно это как-то, несолидно. Однако ж, выяснилось, что другие политики не брезгуют такими ток-шоу, и спокойно завоевывают все новые слои потенциальных избирателей. И Вячеслав Петрович решился попробовать себя на этом поприще.