– Ладно врать! – обиделся Жабик. – Нормальный я поднимался. Это ты выскочила, как… не знаю что. Призрак оперы! Я чуть со ступенек не загремел!
– И все? – спросил Федор.
– Стонал кто-то несколько раз. Прямо сердце останавливалось. Я с головой накроюсь, уши зажму… Свет оставляла. А днем думаю – что за фигня! Дом старый, щели везде, дерево скрипит… А потом съехала и почувствовала такое облегчение – не передать. Это чьи-то души там…
– Ты бы меньше про аномальные явления смотрела, – посоветовал Арик.
– Ага, поживи тут! Сам аномальным станешь.
– Петя?
– Ну… я видел, – сказал Жабик, покосившись на режиссера. – Да. Видел. Но мне никто не верит. Виталя говорит, галюники с перепою. Но, во-первых, я пока добрался из города, проветрился, а во-вторых, он был!
– Кто?
– Висельник! Висел на двери в зал… Я чуть дуба не врезал! Висит, покачивается. А когда приехали менты, его уже не было. Растаял.
– Растаял… – проворчал режиссер. – Слез и ушел.
– Ясно, – сказал Федор. – Глеб?
– Не знаю. Не уверен.
– Давай, Глебыч! – подбодрил его Жабик. – Я тебе верю! Это такой дом… Глыба, а не дом! И могилы в саду. Дом-личность!
– Тут какая-то чехарда с дверями – то они закрыты, то открыты, то сквозняк их захлопывает, – начал Глеб. – И не открываются. А через минуту снова открыты.
Прозвучало это как-то несерьезно, словно бабки сидели у подъезда и пугали друг дружку нестрашными россказнями.
– И все? – спросил Федор.
– Нет. Еще был голос… Но ты же сам понимаешь, это нелепость! – Было видно, как ему неловко.
– Голос? Что он сказал?
Глеб вытащил из кармана мятый листок, с которым не расставался. Протянул Федору. Тот взял. Прочитал раз, другой.
– Это было сколько раз?
– Два.
– Одно и то же?
– Да. Только во второй раз он спросил, живой ли я.
– И что ты сказал? – спросил Арик.
Жабик фыркнул.
– Сказал, что живой. И тоже спросил, живой ли он. Он не ответил.
– Что скажешь, Федя? – спросил Вербицкий? – Каков вердикт? Ты у нас человек ученый.
– Трудно сказать. Слишком неопределенно – стоны, двери, шаги…
– А висельник? – напомнил Жабик.
– Слишком субъективно… Принимая во внимание состояние реципиента.
– И я о том же! – подхватил режиссер.
– А голос?
– А вот голос – это интересно.
– Крутая белочка!
– Не похоже.
– А на что похоже?
Федор помолчал, потом сказал:
– Кому-нибудь из вас знаком термин «Китайская комната»?
Актеры переглянулись…