Авиация и космонавтика 2015 08 (Журнал «Авиация и космонавтика») - страница 9
Некоторые факты из его летной биографии: стаж летной работы 42 года; освоил 52 типа самолетов; общий налет 7000 часов; летную работу закончил в возрасте 62 года. Будучи летающим заместителем Главкома ВВС участвовал в испытаниях самолетов МиГ-21 и МиГ-23.
О том, что есть такой генерал, я узнал, когда И.И. Пстыго командовал 16-й ВА. Звание Героя Советского Союза он получил после войны, но за военные заслуги.
Историю о том, как Пстыго стал заместителем Главкома ВВС по боевой подготовке, я поведал в предыдущем очерке (см. "АиК" № 6/2015 г.). Когда я узнал о его назначении на эту должность вместо Катрича, сразу же навел справки о том, что это за человек. Кстати, в это время к нам в Центр на должность зама по методической работе был назначен один генерал, который служил под его знаменами в Германии. По его характеристике Пстыго был самодуром и грубияном, который не стеснялся в присутствии подчиненных не просто отчитать, а буквально смешать с грязью уважаемого генерала. Я, естественно, приуныл, так как с замом по боевой подготовке мне приходилось очень часто общаться. А если он будет со мной вести себя по-хамски, я, конечно, отвечу и получу на свою голову массу неприятностей.
Когда Пстыго занял новую должность, я как раз привез в боевую подготовку план НИР на следующий год. Прибыв в штаб, пошел прямо к нему в кабинет. Вошел, представился, доложил, что привез на утверждение план НИР. Жду его реакции и внезапно слышу: "Не буду делать вид, что знаю, что это такое. Сейчас идите к начальникам боевых подготовок родов авиации, они все рассмотрят со знанием дела, а я подпишу. А потом приеду к вам, вы меня введете в курс исследовательской работы, и тогда буду принимать самостоятельные решения". Причем все было сказано самым доброжелательным тоном.
У меня отлегло от сердца. От первого знакомства впечатление осталось самое благоприятное. Забегая вперед, скажу, что и дальше, при частых общениях с маршалом, я ни разу не слышал от него ни одного грубого слова. Более того, тогда как все нижестоящие генералы звали меня на "ты", он до самого нашего расставания держался вежливого обращения. Я задумывался, почему он так изменил манеру своего поведения, если "в строю" был самодуром. Думаю, потому, что в строю нужно было воспитывать подчиненных, а по неписаным правилам того времени командир должен быть "волевым", то есть грубым и хамоватым, а в высшем штабе ВВС приходилось выглядеть интеллигентом.
Через какой-то небольшой промежуток времени состоялась военно-научная конференция ВВС. И.И. Пстыго руководил секцией боевой подготовки. И здесь он вел себя вполне достойно. Внимательно, не перебивая, слушал докладчиков (в отличие от Кутахова). Когда обсуждали решение секции, соблюдал полную демократичность, а когда решение приняли, выбрали редакционную группу, которая должна была придать решению грамотный вид, кто-то из зала бросил реплику: "Только пусть они от себя ничего не добавляют!" Пстыго изобразил на лице удивление и сказал: "По-моему, это дело элементарной порядочности". В общем, и тут я убедился, что он совсем не тот самодур, каким его представил мой сослуживец.