Борису было все равно, где останавливаться на ночлег, и он согласился с мнением большой части войска. Князь пил, истериковал, временами впадал в ступор, и действовал на нервы своим воеводам.
Разбили шатры. Двое самых главных воевод уединились с Борисом в его шатре.
– Веришь ли ты в судьбу, Борис?
Борис выпил, подышал, вытер потный лоб шершавым рукавом, и сказал:
– А?
– Веришь ли ты в судьбу?
– Как не верить, – ответил Борис. – Как не верить!
– Подумай, князь. Вот у нас войско, и вот мы будем завтра или послезавтра в Киеве.
– Да, – сказал Борис. – Осиротел Киев.
– Святополк в Берестове.
– Да, – подтвердил Борис. – В Берестове.
– Ярослав в Новгороде, – настаивал воевода. Весть о прибытии Ярослава в Киев еще не дошла до борисова войска.
– В Новгороде, – согласился Борис.
– Тебя Владимир любил больше всех детей своих.
– Да, – сказал Борис и заплакал.
– Горе твое огромно.
– Да, – подтвердил Борис, плача.
– Тебе нужно продолжить дело отца. Ты не только любимый сын. Ты ведь еще и старший сын.
– Я-то? – удивился Борис, размазывая кулаком слезы.
– Старший законный сын. Первенец крещеный. Престол принадлежит тебе. Святополк не по праву занял его.
– Святополк-то?
– Не по праву. Во грехе он зачат, и даже, говорят, не Владимиром, но братом его.
Борис вытер лицо рукавом.
– Это не важно, кем он зачат, – сказал он, всхлипывая. – Раз отец признал его, значит он и есть старший сын.
– Отец хотел, чтобы после него правил ты.
– Хотеть он мог, – уныло согласился Борис, – но что толку?
– Ты должен править Русью, Борис. Мы за тебя горой.
Борис насупился.
– Да? – сказал он. – Править?
– Именно.
– Но Святополку эта мысль не понравится.
– А мы его не спросим.
– Святополк приведет войско и меня посадят в темницу.
– Мы отобьемся. Займем Киев, запрем ворота, и будем ждать подкреплений. Народ тебя любит.
Действительно, Борис был – народный любимец. Неприкаянных слабых сыновей всегда любят и жалуют, ибо неприкаянные и слабые дают возможность проявить снисходительность. А люди обожают быть снисходительными.
– Но ведь это будет война со Святополком, – сказал недоуменно Борис.
– Да. И что же?
– Но Святополк – мой брат. Как же я с братом воевать буду?
– Владимир с братьями своими воевал.
– Так то до крещения.
– И после тоже. И Святополк, бывало, и Мстислав, и Изяслав – все против братьев ходили.
– Не знаю. Нет. Не пойду я против брата.
– Мы будем с тобой.
– А что мне-то до вас. Вам он не брат.
Воеводы переглянулись.
– Слушай, Борис, – подал голос тот, кто все это время молчал. – Горе твое велико, но ты не заговаривайся. Что значит – что тебе до нас? Мы за тебя кровь проливали…