– Когда это? – удивился Борис.
– Готовы были пролить, – раздраженно поправился воевода. – Это одно и тоже. И сейчас готовы. Пойдем в Киев, и станешь ты Великим Князем. Будь ты мужчиной, Борис. А то ведь обидимся мы да и бросим тебя здесь, и уйдем к какому-нибудь другому князю.
Борис вдруг выпрямился, откинул назад волосы, поднял брови, и с неожиданным презрением сказал:
– Я вас не держу.
В голосе мелькнула владимирская интонация. Воеводы снова переглянулись.
***
На закате с киевской стороны к стану подъехал одинокий всадник. Безошибочно определив княжеский шатер, он направился прямо к нему. Остановив коня, он соскочил на землю, поправил походную суму на плече, и обратился к сторожившему вход ратнику:
– Мне нужно срочно видеть князя.
– Князь не расположен никого видеть, – ответил ратник.
– Это все равно, расположен или нет. У представителей нашего рода есть право видеть славянских князей в любое время.
– Что же это за род такой, – насмешливо спросил ратник. – Уж не Лыбезные ли? Или, чего доброго, сами Моровичи?
Всадник молча показал ему амулет с родовым знаком. Ратник побледнел и низко поклонился.
– Прости меня, болярин милостивый. Я сей же момент докладываю о твоем прибытии.
– Отойди от входа, – велел прибывший.
Ратник, чуть поколебавшись, шагнул в сторону. Прибывший вошел в шатер.
Помимо Бориса, лежащего ничком, в шатре был еще один ратник. Прибывший присел на корточки рядом с Борисом и тронул его за плечо. Борис поднял голову.
– О! Гостемил! – сказал он. – Сколько лет, сколько лет, друг мой! Горе у меня, Гостемил! У всей страны горе!
Он обнял Гостемила, положил голову ему на плечо и зарыдал.
– А эти, – пожаловался он, рыдая, – хорлы подлые… хотят, чтобы я на брата войной шел. Как жить, Гостемил, как жить!
– Рад тебя видеть, Борис, – сказал Гостемил. – У всех у нас теперь горе. Вели этому человеку выйти. Побудем вдвоем, это отвлечет тебя от дум нехороших.
– Да, конечно, – согласился Борис и, повернув красное от слез и выпитого лицо, крикнул, – Вон отсюда, орясина!
Ратник выскочил из шатра.
– Сядем, Борис.
– Сядем, Гостемил.
– Темное дело затевается, Борис.
***
Солнце село в черную тучу, и сразу после этого все небо затянулось тяжелыми грозовыми слоями, и стало совсем темно, только в семи шатрах горели лучины да факелы, да тут и там по полю потрескивали костры. Хлынул дождь. Костры погасли. Несколько ратников сунулись в остатки аскольдовых укреплений в поисках укрытия, но ничего путного не нашли. От укреплений остались только части стен. И никого там не было, в укреплениях.
Некоторые побежали к деревьям у кромки поля, но тут дождь вдруг кончился. Чтобы опять развести костры, требовалась хвоя, но никто не стал ее искать – несмотря на то, что воздух посвежел, ночь была теплая. Повалились спать.