Вот оно что, подумал он. Умна баба!
– Не сходится, – сказал он. – Я не верю, что ты имеешь к этому отношение.
– К чему?
– Сама знаешь, к чему. Если не разыгрываешь меня.
– К отравлению? Чьей-нибудь жены?
– Да, – сказал он с досадой. – Ну, хорошо, ты знаешь. Но – не сходится. Я не верю, что жену Святополка отравила именно ты. Тебя и близко там не было.
– Не верь, дело твое. Так даже лучше.
– Поэтому я не считаю себя обязанным.
– Хмм, – сказала Эржбета. – Ты в детстве играл в лицовки-домики?
– Это как? Это что-то славянское.
– Возможно, в Норвегии была похожая игра. Например, все девочки представляют себе, что они Клеопатра. Или княгиня Хелья Псковитянка. А все мальчики что они король Артур, Рюрик, или легендарный Бова-венгр. Тут важно договориться, потому что девочки, будучи княгиней Хельей Псковитянкой, хотят, чтобы мальчики были не Рюрик, и не Аякс, а древляне, чтобы их было удобнее закапывать живыми в землю. А мальчики не согласны. Чтобы играть правильно, нужно найти компромисс, то есть, договориться миром – где мы находимся и кто есть кто.
– И что же из этого следует?
– Давай сыграем.
Рагнвальд закатил глаза, покачал головой, и присел на край сундука.
– Давай договоримся, – предложила Эржбета. – Давай представим себе, что мы не в древнегреческом асилиуме для спятивших мытарей, но в Каенугарде, а год на дворе от Сотворения Мира шесть тысяч пятьсот двадцать третий.
– Хмм.
– Ты не согласен?
Рагнвальд пожал плечами.
– Вот и хорошо. А то я было подумала, ты вступишься за мытарей. Давай теперь представим себе, что я Эржбета, а ты Рагнвальд, мужчина, верный своему слову.
– Ага, – сказал Рагнвальд. – Хмм.
– Придумаем теперь какое-нибудь тайное общество, действующее на разных территориях одинаково эффективно. Назовем его… как бы его назвать? Ну, скажем, Содружество Неустрашимых. Понимаю, название глуповатое, но тайные общества почти всегда называются глупо. Теперь представим, что у этого общества есть традиция – все договоры на хартиях с символом Содружества являются действительными вплоть до выполнения, если на хартии наличествуют подписи всех участников договора. Невыполнение договорных обязательств карается смертью. Это слишком, я знаю, но ведь это понарошку, а не на самом деле, это мы играем просто. На самом деле мы – спятившие мытари, Ромулус и Ремус, шестидесяти восьми лет от роду, грязные, склочные, и ужасно жадные. А в договоре, представь себе, не сказано «…если Эржбета предпримет действия, в связи с которыми брак не состоится». Там, напротив, написано «если брак расстроится». И все. Если бы Мешко на голову упал валун с крепостного вала или горы, или посикуха твоя сбежала бы из дому и умотала бы с Эриком Рауде к черту на рога в Исландию – ты все равно должен был бы исполнить все обязательства. Как тебе такая игра?