– Верно, – медленно произнесла Хилари, – я действительно прошла испытание духа.
Она подумала о бутылке минеральной воды «Виши» и о кучке снотворных таблеток на столе.
– У меня не было в жизни подобного опыта, – печально промолвил мистер Аристидис. – Было много другого, но такого – нет.
Он встал, поклонился и, обронив: «Mes hommages, Madame»[16], покинул гостиную.
«Как похожи все аэропорты!» – думала про себя Хилари. Была в них некая странная безликость. Все они располагались на некотором расстоянии от города, который обслуживали, отчего возникало смутное, ничем не подкрепленное ощущение, будто ты находишься где-то вне пространства. Можно лететь из Лондона в Мадрид, в Рим, в Стамбул, в Каир, куда угодно, и если твой путь целиком и полностью пролегает по воздуху, ты не получишь ни малейшего представления о том, как выглядит любой из этих городов. Если ты и увидишь его с высоты, он будет похож на огромную карту, на что-то, построенное ребенком из кубиков.
«И зачем, – с досадой размышляла она, оглядываясь по сторонам, – сюда требуется прибывать настолько рано?»
В зале ожидания они провели почти полчаса. Мисс Келвин Бейкер, которая решила сопровождать Хилари в Марракеш, безостановочно болтала с самого приезда. Хилари отвечала ей почти машинально, но в какой-то момент осознала, что поток речей сменил своего адресата. Теперь миссис Бейкер обращалась к двум другим путешественникам, сидевшим рядом с нею. Оба были высокими, симпатичными молодыми людьми. Один – явный американец с широкой дружелюбной улыбкой, другой – серьезного вида датчанин или норвежец. Датчанин говорил неспешно, веско и несколько занудно, тщательно выговаривая английские слова. Американец был явно рад встретить путешествующую соотечественницу. Миссис Келвин Бейкер добросовестно решила вовлечь в разговор и Хилари.
– Мистер… э‑э… Я хочу представить вам свою подругу, миссис Беттертон.
– Эндрю Питерс – для друзей просто Энди.
Второй молодой человек поднялся на ноги, чопорно поклонился и представился:
– Торкиль Эрикссон.
– Итак, мы все теперь знакомы, – радостно заявила миссис Бейкер. – Мы все летим в Марракеш, верно? Это первый визит моей подруги туда…
– Я тоже, – ответил Эрикссон. – Я тоже туда впервые лететь.
– То же самое можно сказать обо мне, – присоединился к нему Питерс.
Неожиданно включились динамики и хрипло объявили что-то по-французски. Слова были едва различимы, но, похоже, пассажиров их рейса приглашали на посадку.
Не считая миссис Бейкер и Хилари, пассажиров было четверо. Кроме Питерса и Эрикссона билеты на этот рейс были у высокого тощего француза и сурового вида монахини. День был ясный, солнечный, условия для полета самые подходящие. Откинувшись на спинку кресла и полуприкрыв глаза, Хилари изучала своих спутников, стараясь таким образом отвлечься от назойливых вопросов, роившихся в ее голове.