Неожиданно сильный магический удар застал беглецов врасплох. Женщина упала, выпустив хрупкую руку, что сжимала в своей руке, откатилась на несколько метров, и уже не смогла подняться — магия сломала ей позвоночник.
А вот хрупкая фигура, закутанная в плащ, наоборот, спешно поднялась и бросилась к ней. Порыв ветра сорвал капюшон, так долго скрывающий таинственную личность, явив наружу красивое лицо совсем еще молодой девушки, почти ребенка...
— Мама! — упав рядом с женщиной на колени, девушка судорожно вцепилась ей в руку, проглатывая слезы, — Вставай, нам нужно бежать!
— Я не могу, — грустно улыбнулась женщина, поняв, что бороться за свою дочь она уже не сможет, — Уходи отсюда. Беги, как можно быстрее, и прячься. Тебя не должны найти.
— Я не уйду без тебя! — голос девочки сорвался на крик, а по бледным от страха щекам текли слезы, — Я не могу, мама...
— Беги! — голос женщины едва не перешел в крик. Она чувствовала приближающую опасность, но сделать уже ничего не могла. Но, слава богам, ее неразумное дитя нашло в себе силы не спорить, и бросилась бежать...
Но было слишком поздно.
Не успев пройти и пары шагов, девушка врезалась в высокого мужчину, чье сильное тело скрывала кольчуга.
Коротко вскрикнув, девушка хотела убежать, но мужчина, усмехнувшись, крепко схватил ее за руки, не давая вырваться. Попытки девушки освободиться вызывали у него лишь смех.
— Нет! — вскрикнула женщина, пытаясь подняться. И ее желание, и воля были настолько сильны, что, не смотря на перебитые позвонки, ее тело шевельнулось, спина выгнулась... но сильный удар ногой вернул ее в обратное положение. Раздался отвратительный хруст костей, отчетливо слышимый в треске пламени, которое уже пожирало все вокруг.
— Ты всегда отличалась предсказуемостью, Самина, — полный цинизма голос усмехнулся, а над поверженной женщиной склонился высокий, молодой мужчина, с красивыми чертами лица. Его ярко-зеленые глаза были наполнены легким безумием, а в уголках губ таилась садистская усмешка. Его нога стояла на груди женщины и он, чуть подавшись вперед, положил на колено руки и усмехнулся, — И что же мне с тобою делать?
— Отпусти ее! — девочка, увидев эту картину, резко дернулась, тщетно пытаясь освободиться. Ее запястья давно уже посинели от стальной хватки, но попыток отвоевать свободу она не оставляла, — Мама!
— Как мило, — издевательски произнес черноволосый мужчина, державший ее, — Это она?
— Она, — хмыкнул зеленоглазый, на миг задержав взгляд на испуганной девчонке, которая билась, как птица в клетке, — Теперь можно и повеселиться.