— Топить, — мрачно буркнул я. — Слушай, я всё понимаю, без меня вы уже поржали, теперь очень хочется полюбоваться на мою физиономию, но сегодня я по печальному стечению обстоятельств не настроен работать шутом.
— Только не говори мне, что ты обиделся, — он насмешливо вскинул брови, а я скривился.
— Я бы на вашем месте тоже долго смеялся, а сейчас вот, — удивительно, правда? — почему-то совсем не тянет, — я изобразил усмешку. Получилось, кажется, кривовато.
— Понимаю, — хмыкнул Зуев-старший. — А всё-таки, что ты планируешь делать с этим ребёнком? Хотя бы в общих чертах, — уточнил он. Поскольку и тон, и выражение лица на этот раз были совершенно серьёзными, я, поморщившись, ответил.
— Воспитывать, что с ним ещё делать можно?
— Ты по-прежнему уверен, что эта девочка для тебя ничего не значит? — резко сменив тему, отец вопросительно вскинул брови.
— А ты точно уверен, что это твоё дело? — огрызнулся я.
— Есть немного, — невозмутимо улыбнулся он, развернул меня за плечо, слегка подтолкнул, и мы вместе двинулись на выход. — Я, видишь ли, к старости стал ужасно сентиментален, и желаю устроить личное счастье всех своих непутёвых детей. А если включить элементарную логику, получается, что из вас двоих вышла бы неплохая пара.
— Включить логику — это ты на иллурский Зов намекаешь? — уточнил я. А когда он согласно кивнул, со злорадством возразил. — Если включить логику, выключив неуместную романтику и прекратив выдавать желаемое за действительное, вот он, прямой результат этого несчастного Зова, — я кивнул на собственную ношу. — Генетическая совместимость и вероятность получения здорового потомства — это немного не то же самое, что любовь до гроба и обещание счастливой жизни душа в душу, согласись.
— С тобой тяжело спорить, — тихо засмеялся он.
— Меня тяжело подловить и бесполезно хитрить, — поморщился я. — Это, опять же, разные вещи.
— Ладно, всё, я тебя понял, — отмахнулся отец. — Скажи мне, отец-героиня, чадо-то как называть будешь?
— Сюрприз, — усмехнулся я. — И попробуй придумать что-нибудь более подходящее! А если серьёзно, понятия не имею, и этот вопрос меня сейчас волнует меньше всего. Понять бы, что со службой теперь делать!
— Ну, как минимум на два года тебе полагается декретный отпуск, — рассмеялся он. — А там что-нибудь решится.
— И что ты мне предлагаешь делать эти два года? — уточнил я с содроганием. — Готовить и вести хозяйство?
— Да ладно, не дёргайся, — благодушно отмахнулся он. — Не бросим же мы тебя в такой ситуации. Мать будет рада, опять же с Володькой вы умудрились очень синхронно размножиться.