И тут есть пара объяснений. И если первое — это чокнутое подсознание, которое дает себе полную свободу по ночам, то второе — idea fixa Чейза. Сумасшедший и не привыкший сдаваться без боя, он начал тайком собирать фотографии Брендана Эохайда. Но ладно бы он хранил их, скажем, под подушкой — в любом укромном месте, не выставляя напоказ свое новое хобби. Вместо этого Чейз начал вывешивать снимки на кухне, которая служила его фото галереей, и вот, спустя неделю разноформатные изображения мужчины-мечты заслонили собой… весь белый свет!
Бороться с Чейзом было бесполезно: как любому творческому человеку, брату казалось, что именно эта самая идея, захватившая его сейчас, будет вершиной, итогом его жизненного пути. Что все сделанное им раньше — пыль и пепел, недостойные внимание.
Потому с некоторых пор Кэри чувствовала себя крайне неуютно на кухне, стараясь готовить как можно быстрее, а пить кофе или перекусывать в своей комнате.
Немудрено, что ей с тех пор мерещится, будто профессор ходит за ней. Следит за ней в коридорах. Стоит, отгороженный толпой, когда она ждет автобус. А прошлой ночью она разбудила криком брата, потому что ей показалось, что в комнате был посторонний.
Она сходит с ума. И это весьма тревожит.
То был первый раз, когда Кэри позволила себе сосредоточиться на своих терзаниях, а не на увлекающем, соблазнительном голосе лектора… Очнулась она лишь когда толпа начала неохотно расходиться. Аудитория медленно пустела. Как и прежде около стола профессора женская часть слушателей решила провести обряд поклонения и, может быть, жертвоприношения. Каролайн же, досадуя на свои неуместные симпатии и время, которое беспощадно ускорялось в этом зале, вышла в коридор. И впервые за период своего обучения, она допустила преступную мысль — прогулять. Впереди оставалось еще две лекции, перспектива присутствия на которых вызывала лишь бурю «ох-черт-только-не-это».
Потому она решительно направилась в сторону выхода, лавируя в толпе студентов. И остановилась лишь когда ее угнетенный досадной реальностью взгляд зацепился за… мужа ее однокурсницы. Точнее, Кэри была уверенна в том, что это дающие о себе знать симптомы шизофрении, а не мистер Эохайд из плоти и крови… пока последний ее в этом не разуверил.
* * *
Привлекая внимание, где бы не появлялся, Брес и сейчас под взглядами десятков любопытствующих прошел к замершей в растерянности Айрис. На этот раз она глядела на него не просто напугано, а как будто с вызовом, с упреком. И потому, заглянув в ее глаза, не желающие принимать его, требующие расстояния, свободы, Брес вынужден был согласиться с тем, что он опять выбрал неудачное время и место для признаний.