Марианна не сводила с него глаз. Как он сказал: «За такой ответ вас полюбить можно»? — О, любовь!
Девушка чувствовала, что сердечко ее застучало горячее.
После его выступления она вновь поднялась на сцену и провела «пресс-конференцию», сидя с ним рядом за столом. В школе частенько происходили диспуты и прения на произвольные и заданные темы, когда каждая сторона доказывала свои воззрения, серьезные и забавные, поэтому в зале сидел народец «тот еще». Вопросов была уйма. Сергей шутил, все смеялись, она добавляла огоньку от себя, и ей показалось, что они немножко сблизились.
В самом конце она подарила ему большой, заготовленный заранее, букет цветов.
С этим букетом, окруженный толпой школьников, он стал спускаться по широкой лестнице к выходу. Понравился Сергей Плетнев, разумеется, не только ей, Марианне. Многие девчонки нашли его красивым, спортивным, остроумным и… неженатым? Кольца на руке не было.
— А ваша жена тоже архитектор? — не стерпела Ленка, известная всем болтушка и хохотушка. — Вы, должно быть, вместе учились?
— Моя жена? — переспросил он, и так белозубо, открыто и добродушно рассмеялся, что все поняли: «Он свободен».
Возле машины, прощаясь, он поцеловал руку Марианне и передарил ей врученный ему букет цветов.
— Желаю вам, Марианна, успехов на выпускных экзаменах. И на вступительных тоже.
Что было отвечать: «К черту, к черту»? — Так он и уехал.
Ах! Об этом архитекторе красавица Марианна помечтала было, как о принце, улетела в грезах сладко и волшебно… да и все. Школьница, выпускница… разве он вспомнит?
Ну и пусть.
В белоснежной, трехэтажной московской школе гремела музыка. Выпускной бал давно начался и был в самом разгаре. За окнами актового зала мелькали цветные вспышки, видны были фигуры танцующих, озаряемые то синим, то красным, то зеленым светом. На ступеньки перед входом то и дело выходили юноши-выпускники, закуривали и шли в крытую шатровую беседку метрах в десяти от входа. Там толпилась тусовка. Ребята сидели на поручнях, давно оставшихся без деревянных перил, смеялись, что-то выпивали, в последний раз прочитывали надписи на покатом жестяном потолке: «Сашка, я по тебе с ума схожу», «Долой диктатуру родителей!», «I love you, i kiss you, i have you!», «Это мой телефон. Бабы, звоните ночью. Ваш Д.», «Марианна, тебя любит… угадай, кто?», «Я хочу жить на воле, а не в набитом людьми доме!», «Мы, девчонки, хотим всего!», «Я — правый, кто со мной? Ромик», «Демократов на мыло!» и более откровенные, озорные, хулиганские. На каменном полу, посередине горел костерок из веточек и бумажек, жиденький дымок достигал потолка, красиво обволакивал его и кудряво струился из-под кромки шатра. Покурив, молодые люди бросали окурки в огонь, бежали обратно к крыльцу, украшенному цветной мозаикой и выпуклыми медальонами классиков литературы, и вновь исчезали там, где было тесно и весело, пахло апельсинами и где сегодня их одноклассницы были особенно красивыми.