Таксист высадил пассажиров у дорожного указателя «Ретимно» и дальше путешественники отправились пешком. Все улицы города вели к морю. Между собой они соединялись переулками, настолько узкими, что солнце не могло пробиться, поэтому здесь всегда стояла прохладная тень. Стены домов, тесно примыкающие друг к другу, покрывала белоснежная штукатурка, на высоких окнах никаких занавесок, только синие ставни. Спустившись к началу улицы, Антон с Лизой очутились в гавани. Фасады на берегу, такие же, как их собратья «внутри», с плоскими крышами, двухэтажные, украшенные маленькими балкончиками, выделялись более разнообразной расцветкой. Красные, желтые, розовые. Понятно, гавань – истинный центр, лицо города. С неё начинают знакомство туристы, прибывающие сюда традиционно морем.
Обойдя уличное кафе – сиеста закончилась, столики постепенно заполнялись, – Лиза с Антоном попали в узкий переулок и остановились перед синей деревянной дверью. Никаких звонков. Здесь положено стучать.
Дверь открыла пожилая женщина, которая вопросительно посмотрела на гостей.
– Здравствуйте, – забывшись, по-русски поздоровалась Лиза.
– Калимэра! – исправил положение Антон.
София, не смотря на прошедшие четверть века её легко было узнать, замахала рукой, словно отгоняя призраков.
– Вы… Вы из России? – спросила она, с трудом вспоминая давно забытые слова. – По поводу Арины?
– Как вы догадались? – переглянулись гости.
– Это должно было когда-то произойти, – вздохнула женщина. – Что ж, проходите.
София отступила в глубь крошечной прихожей, затем, указав на деревянную лестницу, которая начиналась прямо за дверью, стала подниматься по ступенькам на второй этаж. Хозяйка усадила приезжих на диван в маленькой гостиной, с окнами, выходящими на гавань, принесла из кухни кувшин с виноградным соком. Разлила по высоким стаканам и протянула гостям.
София рассказывала, перескакивая в особенно сложных моментах с русского языка на греческий. Она родилась в СССР, в семье коммунистов-эмигрантов, которые в середине 1970-х годов вместе с маленькой дочкой вернулись на родину. Но, во-первых, девочка успела проучиться в советской младшей школе, когда ребенок активно впитывает информацию, а во-вторых, и в Греции родители иногда по привычке продолжали говорить по-русски, поэтому русский язык, хотя пользоваться им доводилось редко, София помнила. Что ей очень помогло, когда в отделении, где она работала старшей медсестрой, вдруг появилась маленькая россиянка. Двухмесячную ослабевшую от тяжелой болезни кроху доставили родители («Варя и Феликс», – назвала имена бывшая медсестра, и сомнения в том, что Арина – сестра Антона, тут же отпали). Девочку определили в только что открытую палату интенсивной терапии. Через неделю, когда состояние малышки стабилизировалось, Арину перевели в обычную палату, но и там требовался специальный уход. Страховка, которую предъявили родители, не могла даже частично покрыть возрастающие расходы на лечение. Чтобы оплачивать счета, папа с мамой, которые, как выяснилось, приплыли на остров на яхте, устроились в городе на работу.