Юноша схватил ее за руки, не веря такому счастью.
– Уверены ли вы в ваших чувствах, Роза, вполне ли уверены? Не позволяйте минутному увлечению ослепить вас. Я пока еще не настоящий поэт, да и самые лучшие из них – простые смертные.
– Это не увлечение, Мэк.
– Но вдруг это лишь благодарность за малую долю участия, которую я принял в спасении дяди? Я лишь уплатил ему мой долг, так же как и Фиби, и готов был рисковать своей жизнью.
– Нет, это не благодарность.
– А может быть, это сострадание к моему терпению? Но я так мало сделал и так далек от вашего идеала. Я могу трудиться и ждать, если вы не уверены, потому что хочу иметь все, или ничего.
– О Мэк! Почему вы так недоверчивы? Вы сказали, что заставите меня полюбить вас, и достигли этого. Верите вы мне теперь? – с каким-то отчаянным порывом девушка сама бросилась в объятия Мэка. Он крепко сжал ее, чувствуя с каким-то торжеством, что маленькая Роза стала любящей женщиной.
– Теперь я поверил, – он с любовью приподнял ее покрасневшее и застыдившееся личико. – Нет, не ускользайте от меня слишком быстро, дайте насладиться еще минуту. Неужели я действительно нашел свою Психею!
– А я Амура, – смущенно засмеялась Роза от этой сентиментальной мысли Мэка.
Счастливый жених тоже засмеялся, но затем вдруг очень серьезно сказал ей:
– Милое создание! Зажгите лампаду и посмотрите как следует, пока не поздно: я отнюдь не ангел, а просто грешный человек.
– Хорошо, дорогой мой! Я боюсь одного: вы подниметесь так высоко, что я не в силах буду следовать за вами, ведь у меня нет крыльев.
– Мой маленький талант будет прославлять ваши большие дарования.
– Нет, пусть вся слава достанется вам, а я буду просто женой поэта.
– Я знаю, что лучшими минутами вдохновения я буду обязан моей счастливой жизни и любимой женщине.
– О, Мэк! Мы будем трудиться, украшая этот мир любовью и музыкой. Это то, что останется после нас.
– Дай Бог, чтобы это было так!
Он смотрел на свою невесту, озаренную весенним солнцем, сияющую от счастья, больших надежд и добрых целей, и вдруг подумал: «Последний лепесток развернулся, открылась золотая серединка, моя Роза расцвела!»