Анастасия, уже на ходу обещая непременно заглянуть на огонек, обрадовалась, что освободилась, хотя еще несколько минут назад радовалась, что пропавшая Ленка нашлась.
Стоя на троллейбусной остановке, Настя успела заглянуть в только что приобретенный трактат „Клуба любительниц огурцов“: „Огурцы лучше, чем мужчины, потому что с огурцами нетрудно знакомиться, огурец можно пощупать в универсаме и заранее узнать, твердый он или нет… Огурец никогда не представит Вас как „просто знакомую“… Огурец не спрашивает: „Я у тебя первый?“… С огурцом нет нужды быть невинной больше одного раза… Огурец не скажет: „От аборта еще никто не умирал“… Огурцы не едят сухарей в постели… Огурец не играет в рок-группе и не „ищет себя“ до 40 лет… Огурец не спросит: „Тебе понравилось? Правда, я лучше, чем он?“… Бросить огурец — проще простого“. „Ну и ну!“ — восхитилась Настя. Овощная эротика пробудила в ней аппетит: „Неплохо бы купить килограммчик, пока сии овощи окончательно не отошли. Малосольные — они чудо как хороши!“
В издательстве, таком же частном, как жизнь каждого из нас, ее встретил седовласый Марк Самойлович, импозантный и ироничный.
— Настенька, — он широко улыбнулся, — должен вам сказать, что вы чудесно выглядите, милая.
Она приняла комплимент как должное и игриво улыбнулась:
— И я рада вас видеть.
— Вы обещали быть после обеда, а теперь уже четыре, — упрекнул издатель.
— Неужели вы станете утверждать, что я пришла до обеда?
— Ха-ха. Умница. Но я, собственно, звал вас по делу.
Настя насторожилась:
— Я вас слушаю, Марк Самойлович.
— Настенька, как я понимаю, вы много читаете и в то же время ведете… не слишком затворнический образ жизни. А потому имею смелость предположить, что вам вполне по силам написать что-нибудь эротическое, но красивое.
— Марк Самойлович, народ объелся эротикой.
— Не скажите… Людям набила оскомину порнуха и низкопробщина. А я прошу вас написать что-нибудь эстетически-эротическое, яркое и сладкое, но не слащавое. Наши дамы жаждут читать про красивую любовь.
— Пусть читают „Анну Каренину“.
— А что, была у меня идейка описать интимную сторону жизни этой женщины… Но, знаете ли, пришлось отказаться. Тяжко творить в тени великого Толстого. А вам я предлагаю взять тему вовсе нейтральную, что-нибудь из жизни незнакомых нам аристократов. И экстраполировать. Понимаете, современные нувориши очень любят читать про „тогдашних“ знатных и богатых. Российские Рокфеллеры только в кошельках и имеют. А в голове у них — нище и голо. Они долго еще будут чувствовать себя в душе просто разбогатевшими бедняками.