Тяжело вздохнув, Тириг снова шмыгнул носом. После того случая воровать не тянуло. Возможности выяснить, есть у него магия или нет, тоже не появилось. И мечта так бы и осталась мечтой… если бы не одно но. Лазая по обломкам горных пород недалеко от города, случайно встретил измождённого старика. Тот был слишком худым, даже на взгляд ребёнка, с израненными ступнями и содранными ладонями, с которых местами просто свисали куски кожи. Сначала он хотел позвать взрослых, но замер с открытым ртом, так и не сумев двинуться с места. Старик бормотал себе под нос странные слова и водил трясущимися пальцами по ранам, смазанным какой-то жёлто-зелёной смесью. Затем он закрыл глаза и под всё то же непонятное бурчание залез пальцами под кожу, не делая никаких разрезов. Пальцы словно провалились внутрь, утонув в выступившей крови.
Как выяснилось позже, старика звали Уфо, он был рабом, отправленным надзирателями на верную смерть в дикий лес. Но мужчина, пусть и не обладал магией, сумел выжить, применив всё своё мастерство хилера. И когда он показал малую часть своих умений, Тириг попросился к нему в ученики, каким-то шестым чувством понимая, что это его шанс помочь своей семье. Привести Уфо в город он не мог, вот и приходилось встречаться с ним в лесу, где удалось устроить старика со всевозможным комфортом.
Не замечая времени, впитывая как губка новые знания, мальчик стал постоянно опаздывать к ужину и вот теперь, стоя перед входной дверью, в который раз пытался придумать оправдание. Пока что не получалось, а сказать правду – подвести старика, взявшего с него слово молчать о нём.
Снова вздохнув, набрался смелости и открыл дверь, боком протискиваясь в коридор. На кухне мать гремела посудой, готовя ужин. Больше в доме не было слышно ни звука, значит, отец ещё на работе. Облегчённо выдохнув, мальчик сделал уже несколько шагов и почти добрался до лестницы на второй этаж, когда сзади раздался спокойный и несколько усталый голос:
– Молодой человек, и где же вы были?
– Ну, ма-а-ам! – Тириг опустил голову и обернулся к стоящей в дверях кухни матери, пряча руки за спиной и виновато ковыряя половик носком изрядно поношенного сапога. – Прости, я с ребятами заигрался… А что на ужин?
– Тириг, я спросила о тебе у всех твоих друзей, никто тебя не видел уже неделю. – Женщина сурово поджала губы, скрестив на груди руки.
– Ну, я гулял…
– Тириг!
– Ну, ма-а-ам, всё же в порядке, правда? – И полный раскаяния взгляд, вкупе с умильной улыбкой. Сын всегда найдёт способ растопить материнское сердце.
Тяжело вздохнув, женщина покачала головой и махнула рукой: