– Но это ты работаешь на меня, – сказал Годфри, скорее покорно, чем с нажимом.
– Кстати об этом, – произнес Прайс. – С тобой скоро свяжутся из компании «Лод», насчет покупки твоей доли.
Годфри не удивился; не в первый раз Прайс вступал в заговор с загадочной третьей стороной, стремясь от него избавиться.
– И сколько слоев грязи придется выкопать моим адвокатам, чтобы выяснить, чьи интересы на самом деле представляет «Лод»? – спросил он.
– Слишком много, чтобы тратить на них время человека, который вскоре потеряет весь Институт. Так проще для всех. Станешь самым богатым парнем в мире и сможешь всласть заниматься самобичеванием, только ради того, чтобы показать тем, кто еще не знает, каково это – родиться в Семье Годфри.
– Я до сих пор не могу решить, к своему профессиональному стыду, ты зло или просто аутист, – сказал доктор Годфри. – Но твое предложение не имеет никакого смысла без оглашения той фантастической суммы денег, которая перевесит мое желание отправить тебя в тюрьму, зародившееся с того дня, когда ты в первый раз протянул свои руки к моей племяннице.
Прайс откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы.
– Ты предпочел бы, чтобы она умерла? – спросил он.
– Она и так умерла. Я предпочел бы, чтобы ты был честен с моим братом о той процедуре.
– Я не думаю, что там было место недопониманию. Он знал о последствиях.
– Он был убит горем. Ты знал, что он эмоционально некомпетентен для того, чтобы обдумать выбор, к которому ты его подтолкнул.
– Я знал, но мы не могли позволить себе ждать. И сможешь ли ты сказать нашей девочке, что считаешь ее зачатие результатом эмоциональной некомпетентности?
– Что ж, это единственная нормальная вещь касательно ее, черт побери! – воскликнул Годфри.
Они посмотрели друг на друга и улыбнулись с легкостью старейших врагов.
Годфри покончил с выпивкой и подлил себе сам.
– Когда мы впервые встретились, – начал он, – я отвел Джей Ар в сторону и сказал: «Ты не можешь на самом деле хотеть нанять этого социопата». И он ответил мне, что социопат сделает для медицины то, что Бессемер сделал для стали. Он сказал – ты гений. Я ответил: «Как и Менгель». – Он опустил руку, сжав пальцами листок орхидеи.
– У меня дочь-подросток. Завтра я веду ее к гинекологу, – продолжил он. – Если у меня появится хоть какое-то доказательство о твоей причастности к этому, я тебя убью. И это не преувеличение.
Он осушил стакан, поставил его на стол и вышел. Прайс закинул руки за голову, ошеломленный.
– Конечно запятая, – сказал Прайс, – если он и выучил какой-то урок в ГУЛАГе научных кругов запятая то тот запятая где сказано двоеточие любой запятая кто принимает решения запятая руководствуясь предпосылкой запятая что другие человеческие существа рациональны и действуют для получения наивысшего блага для себя и окружающего мира запятая является бесподобным тупицей точка.