– Я люблю тебя. Мы со всем справимся. Вместе мы все преодолеем. Мы найдем ответы – ты и я.
В трубке послышался шумный выдох облегчения.
– Я хотел тебе сказать то же самое. Ты не представляешь, как это для меня важно. Если тебя не будет рядом, как мне со всем этим справиться?
На душе потеплело, Клара улыбнулась: от печали не осталось ни следа. Где-то внутри затеплилась нежность.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она.
– Физически терпимо, тело адаптируется. Уже могу передвигаться днем, но вот психологически я на грани. Не могу осознать то, что произошло.
– Я тоже. Когда ты вернешься? – с тоской в голосе спросила она.
– Скоро, очень скоро, – ответил Уваров. Он явно не хотел озвучивать по телефону конкретные сроки.
– Хочу оказаться сейчас с тобой на каком-нибудь малообитаемом острове. Белый песок, прозрачная вода и береговая линия, уходящая вдаль. И есть лишь ты и я. Хочу оказаться там, где нас никто не найдет, и где нам никто не помешает. Чтобы мы могли спокойно говорить часами, смотреть на небо, лежать вместе на теплом песке.
– Ничего не имею против, но нам не нужно говорить. Все, что знаешь ты, знаю и я, – тут же отозвался Юрий.
– Все, все, все? – удивилась Клара.
– Да.
– Хм. Даже то, что я узнала сегодня?
– Да.
– Тогда ты понимаешь, что я сейчас чувствую?
– Разумеется. Не плачь. Все образуется. Как ты сказала только что? Мы справимся… Мне пора, Клара. Больше не могу говорить.
– Будь на связи, ты мне сейчас очень, очень нужен, – напоследок попросила она.
– Сделаю, что смогу, – с теплотой в голосе ответил Уваров. На этих словах связь прервалась.
Клара легла на кровать и закрыла глаза. В этот день она осознала, что наступает новый рубеж в ее жизни. Что несло это новое, она не знала, но психологически ощущала рядом поддержку того, с кем внезапно свела ее судьба.
А в номере напротив, сидя на такой же кровати, следователь Коваленко снял наушники и вопросительно посмотрел на нового напарника.
– Что ты думаешь об этом?
– Бред какой-то! – выпалил молодой следователь и отбросил нависшую челку со лба. – Тело адаптируется…
– Что знаешь ты, знаю и я… – в тон напарнику пробубнил Коваленко.
Оба встали перед окном, сверху вниз глядя на внутренний двор гостиницы.
– Голос Юрки, это однозначно… – задумчиво произнес Коваленко и почесал затылок. – Мистика какая-то, ей-богу. Я собственными глазами видел, как он умер. Собственными глазами… и не только я… как такое… возможно?
В комнате на минуту воцарилась тишина.
– Может, она записала их разговор еще раньше, а теперь играет с нами, чтобы отвести от себя подозрения? Она ведь слежку сразу заметила, еще в такси начала вертеться, как уж на сковородке. И о том, что мы будем ее телефон слушать, тоже могла догадаться.