Джек пожал плечами. Она сама себе яму выкопала.
– Тебя не Джинн привезла.
– Не Джинн. – Клео долго и внимательно смотрела на него, и ему показалось, что на ее лице промелькнуло не то сожаление, не то боль, а потом его выражение стало нейтральным. – Джек, ты четко дал мне понять, что не хочешь видеть меня в своей постели.
– В постели? – Обнаженная Клео под ним на черных шелковых простынях. Прежде чем эротическая фантазия успела овладеть его разумом, Джек резко взмахнул рукой: – Разве я говорил что-то про постель? Только подвезти предлагал. – И он пошел прочь с кухни, теперь уже не просто рассерженный. К раздражению примешались боль, злость и еще множество неопределенных чувств.
Клео скинула сначала одну босоножку, потом вторую и сразу стала на несколько дюймов ниже.
– Я не думала…
– Конечно не думала!
Без каблуков, растрепанная, в мятой юбке, она была похожа на маленькую растерянную девочку. Джеку хотелось обнять ее и все исправить. Трясти ее до тех пор, пока она не расскажет правду.
И еще сильнее хотелось поймать ее любовника и затолкать ему в глотку его же шары.
– Ты поэтому так припозднилась? Потому что была в постели у другого мужчины?
Клео подошла к раковине, взяла с сушилки стакан, налила воды и выпила все, стоя к нему спиной.
– Прежде чем ты меня грубо перебил, я хотела сказать, что не думала, будто для тебя это имеет какое-то значение. Я про свои поступки. В конце концов, ты ведь меня не хочешь.
Пока она мыла стакан, он смотрел на ее открытую шею. Не хочет ее? Он должен испытывать облегчение, даже радость. Он ведь достиг того, к чему стремился.
Так почему же ему не хотелось наброситься на ближайший доступный объект?
Клео обернулась, взяла полотенце и стала старательно вытирать стакан.
– Так что это тебя не касается, Джек.
– Нет, черт побери, касается! – Злость вцепилась в сердце. Он злился на себя и на нее. На нее за то, что заставила его забыть нечто важное. – Ты часть моей семьи, поэтому касается!
– Нет. Я Клео Ханиуэлл. Я сама по себе. – Она снова повернулась к нему спиной. – И мои поступки никого не касаются.
– Это не так! – Он ударил ладонью по столу.
Ее слова ножом резали ему душу, и он сам в этом виноват. Клео возвела вокруг себя стену, чтобы спрятаться от боли. И от Джека Девлина.
Его злость обратилась на него самого. Он протянул руку вперед, желая помириться, уронил ее, и она безвольно повисла вдоль тела.
– Мне всегда есть до тебя дело, Златовласка.
– Черта с два мне это поможет, когда ты уедешь на другой континент! – крикнула в ответ Клео. Такой силы голоса Джек не ожидал от девушки ее сложения. – Да и не нужна мне твоя забота!