Только одного золота в ней добыто уже на сумму в две с половиной тысячи раз большую той, что была уплачена при покупке. В аляскинских газетах я прочел сообщение: за один только час в 1988 году у берегов полуострова было поймано рыбы на сумму, превышающую плату при покупке Аляски. Конечно, продажа с позиций нынешних выглядит неким абсурдом. Но все происходившее в прошлом мы обязаны рассматривать в контексте существовавших ценностей и обстоятельств. И приговор: головотяпство, совершенно вопреки здравому смыслу, нельзя считать справедливым.
Между прочим, у Стекля и Сьюарда были трудности с оформлением покупки. Брюзжали в сенате: «платим деньги за ящик со льдом», «глупость Сьюарда», а в конгрессе и вовсе дело застопорилось. Пришлось давать взятки. Но не Сьюард давал, а Стекль, опасавшийся срыва сделки. Давал редакторам за поддержку в газетах, политиканам за речи в конгрессе. Больше ста тысяч долларов было списано Петербургом по тайной статье расходов «на дела, известные императору». Двадцать пять тысяч было пожаловано посланнику за труды. Царя Стекль поблагодарил, друзьям жаловался: мало. А что касается «подарка» истории, то дела обстоят так.
Именем Сьюарда на Аляске названы полуостров и город. След же Стекля после службы царю затерялся… Так уж сложилось, Аляска не могла быть не продана. Но в продаже доблести не было. Героем был покупатель.
Как реагировал мир? Штаты были довольны, но оценить по достоинству громадный «довесок» к своей территории еще не могли, потенциальное богатство края заслонял образ «ящика со льдом». Недруги России злорадствовали — продажа Аляски была признанием слабости. У англичан к этому чувству прибавлялась озабоченность с огорчением — ее владения в Америке попадали в тиски между новой северной территорией и «нижними» штатами США. В русских столицах общественность глухо роптала — «не амбар продан!» Но широкой огласки «непочетное дело» не получило. И, наверное, тогда же появилась легенда: Аляска продана, но не навечно, а только на 99 лет. Правительство эту легенду, выгодную для успокоения умов, не отвергало, и дожила эта вера до наших дней.
На Аляску весть о продаже ее дошла лишь в мае 1867 года. Для обитателей Русской Америки новость была и горькой, и неожиданной. Губернатор колонии Дмитрий Петрович Максутов «пришел в бешенство». Как личное горе приняли эту весть все, чья жизнь была связана с освоением территории. Сто двадцать шесть лет прошло с года открытия этой части Америки. Карта громадного края пестрела именами русских землепроходцев, моряков и правителей. И теперь вдруг все становилось чужим.