Олимпий Радин (Григорьев) - страница 3

Не чисто русскою семьей
Займемся…
Вся она была
Из женщин.
С матери начать
Я должен…
Трудно мне сказать,
Лет сорок или сорок пять
Она на свете прожила…
Да и к чему?
В душе моей
Хранятся так ее черты,
Как будто б тридцать было ей…
Такой свободной простоты
Была она всегда полна,
И так нежна, и так умна,
Что становилося при ней
Светлее как-то и теплей…
Она умела, видя вас,
Пожалуй, даже в первый раз,
С собой заставить говорить
О том, о чем не часто вам
С другим придется, может быть;
Насмешке ль едкой, иль мечтам
Безумно-пламенным внимать
С участьем равным; понимать
Оттенки все добра и зла
Так глубоко и равно,
Как женщине одной дано…
Она жила…
Она жила
Всей бесконечной полнотой
И мук, и счастья, — и покой
Печально-глупый не могла
Она от сердца полюбить…
Она жила, и жизни той
На ней на всей печать легла,
И ей, казалось, не забыть
Того, чего не воротить…
И тщетно опыт многих лет
Рассудка речи ей шептал
Холодные, и тщетно свет
Ее цепями оковал…
Вам слышен был в ее речах
Не раболепно-глупый страх
Пред тем, что всем уже смешно,
Но грустный ропот, но одно
Разуверенье в гордых снах…
И между тем была она
Когда-то верная жена
И мать примерная потом,
Пример всегда, пример во всем.
Но даже добродетель в ней
Так пошлости была чужда,
Так благородна, так проста,
Что в ней одной, и только в ней,
Была понятна чистота…
И как умела, боже мой!
Отпечатлеть она во всем
Свой мир особый, — и притом
Не быть хозяйкой записной, —
Не быть ни немкою, речь
Вести о том, как дом беречь,
Ни русской барыней кричать
В огромной девичьей…
О нет!
Она жила, она страдать
Еще могла, иль сохранять,
По крайней мере, лучших лет
Святую память…
Но о ней
Пока довольно: дочерей,
Как я умею описать
Теперь мне кажется пора…
Их было две, и то была
Природы странная игра:
Она, казалось, создала
Необходимо вместе их,
И нынче, думая о них,
Лишь вместе — иначе никак —
Себе могу представить их.
Их было две…
И, верно, так
Уж было нужно…
Создана
Была, казалося, одна
Быть вечной спутницей другой,
Как спутница земле луна…
И много общих черт с луной
Я в ней, особенно при той,
Бывало часто находил,
Хоть от души ее любил…
Но та…
Ее резец творца
Творил с любовью без конца,
Так глубоко и так полно,
И вместе скупо, что одно
Дыханье сильное могло
Ее разбить…
Всегда больна,
Всегда таинственно-странна,
Она влекла к себе сильней
Болезнью странною своей…
И так я искренне любил
Капризы вечные у ней —
Затем ли, что каприз мне мил
Всегда, во всем — и я привык
Так много добрых, мало злых
Встречать на свете, — или жаль
Цветка больного было мне,
Не знаю, право; да и льзя ль,
И даже точно и дано
Нам чувство каждое вполне
Анализировать?..
Одно
Я знаю: