– Не старайся. Это тоже не подействует.
– Хорошо. Тогда предлагаю сделку. На время твоей работы мы ведём себя как коллеги. Не уклоняемся от встреч, обедаем вместе и спокойно обсуждаем рабочие вопросы. А потом расстаёмся довольные друг другом. На этот раз без обмана, даю слово.
– Не поняла? И что ты хочешь от такой сделки выгадать?
– Это моё дело. Ты согласна?
Не углядев в его предложении ничего опасного для себя, я согласилась.
– Отлично. Тогда едем обедать.
Я думала, мы спустимся в кафе в офисе, но Глеб собрался отвезти меня в ресторан. Я заикнулась про свой мотоцикл, он так посмотрел на меня, что я вздохнула и залезла в его машину. Глеб устроился рядом. Ехали мы довольно долго, похоже, он специально выбрал место подальше от конторы. Впрочем, вёл он себя спокойно, ничего не говорил, лишь изредка поглядывал на меня. И опять, как раньше, в тишине, пространство между нами наполнялось электричеством и, кажется, даже искрило от напряжения.
Чтобы разрядить обстановку, я стала сама задавать вопросы:
– Что там насчёт пожара на твоей стройке и избитого активиста? Вы что-нибудь выяснили?
– Толком ничего. Желающих мне навредить немало, а кто конкретно это сделал, пока не ясно. Я так и не узнал, как ты оказалась на народном сходе? Это было ещё то зрелище – когда ты унеслась верхом на рыжей лошади.
– Как и все остальные, протестовать против вырубки леса.
– И ты об этом лесе! Но дома для людей тоже надо строить.
– Ну да, конечно! И обязательно в прекрасной роще.
– Нам это место выделила администрация.
Я покачала головой:
– Слушай, ты не ребёнок, сам всё понимаешь. Не буду же я тебе рассказывать про экологию, совесть и будущее твоих детей!
Про детей я зря вспомнила, он как-то странно взглянул на меня и надолго задумался. Я отвернулась к окну, грудь опять стянула тоска. В результате наш обед прошёл не очень весело. Глеб был всё ещё задумчив, а я пыталась вернуть спокойствие, только рядом с ним это не очень удавалось. После ресторана я даже не стала подниматься наверх, села на мотоцикл и сразу уехала домой.
По поводу посещения офиса получилось не совсем так, как планировала. Конечно, я не бывала там ежедневно, но раз в три дня точно. Глеб проявил изобретательность – не дёргая меня по пустякам, находил вопросы, которые требовали личного присутствия. Он предложил самому заезжать ко мне домой, когда возникнет необходимость, но я не позволила, из двух зол выбрав наименьшее.
Однако больше мне не в чем было его упрекнуть. Он вёл себя безупречно. Не вспоминал наши отношения, не демонстрировал свои чувства, не хватал за руки и вообще не прикасался ко мне. Стоило признать, Глеб выбрал верную тактику, несмотря на его вежливую дистанцию, мне становилось всё хуже. Я поняла, что так не могу, надо или вообще не видеться, или быть вместе. Как раз сейчас я и осознала, что он для меня слишком много значит, чтобы вот так походя встретиться, поговорить о работе и разбежаться.