, что могло свалить обычного противника. В этот наихудший момент бури, она, Майкл и все те, с кем они собрались, не могли сражаться за победу, только за отсрочку.
Если они смогли бы удерживать свою позицию достаточно долго, у Девкалиона могло хватить времени, чтобы найти крысиную нору своего создателя и войти в нее за ним. Если клон Виктора Гелиоса по прозвищу Франкенштейн был подвержен дефекту, присущему и его тезке, а было похоже, что это так, то он не допустит возможности того, чтобы эти создания жили после его смерти. Как и в Луизиане, убийство Виктора обеспечит смерть каждого создания, рожденного в его лабораториях.
Стрельба прекратилась. Вопли уступили место крикам замешательства. Что-то сильно ударилось о входную дверь. Засов и укрепляющий брус выдержали первый удар, второй, третий.
Слева от двери разбилось окно. Освещенные сзади лампами с крыльца сияли светлые волосы, как сверхъестественный нимб вокруг головы молодой женщины, и в распространяющемся свете гостиной ее изящное лицо, казалось, впитывало свет и возвращало его вдвое более сильным сиянием, таким же ярким, как люмены, которые она получила. Она была, несомненно, Строителем, но появилась не спокойно и блаженно, как Строители на первых кадрах видео с придорожной закусочной. Ее возбужденные голубые глаза горели ненавистью. Ее идеальные-для-рекламы-зубной-пасты зубы были обнажены в беззвучном рыке. Она появилась дикой, жаждущей, движимой какой-то невообразимой потребностью. Всадники укрепили окно деревянными брусками два на четыре дюйма; это привело ее в ярость, и она скребла их, отрывая деревянные щепки. Она открыла рот, как бы в крике, но из нее извергся звук, отчасти похожий на расположенный внутри перемалывающийся наполовину испорченный фрукт, а частично на хихикающего аниматроника[94], в которого встроена предсказательная машина. Из ее рта выпорхнуло тонкое серебристое облачко, как будто она отхаркнула глубокую затяжку мерцающего дыма, но затем облачко растворилось между ее губами.
Один из Всадников прошел мимо Карсон, просунул дробовик между деревянными брусками и уложил четыре патрона в лицо Строителю, оглушительный грохот раскатился по комнате. Она получила смертельные жемчужины картечи не с большим эффектом, чем они могли бы вызвать, будь выпущены в тихий пруд: пена эмульгированной плоти, грубые отверстия, развороченные ткани, а затем вернулась гладкая поверхность.
Строитель изрыгнул то, что оказалось массой влажной золы, светящейся серебряными блестками, которая окружила дымящийся ствол дробовика и вырвала его из рук испуганного Всадника, который отступил и убрался с пути. Похожая на щупальце, омерзительная серая масса втянулась через деревянные бруски, забирая с собой оружие, по-видимому, растворяя его, вместе с прикладом из ореха, стучащим о них, и исчезла во всасывающем горле так нелепо, что Карсон не смогла бы дальше думать о создании как о «ней», независимо от формы, которую она может выбрать для показа.