«Для чего вообще искать отшельничество? — мучительно думал отец Игорь. — Человек вряд ли повредится от сожительства с другим, если не имеет к тому причины внутри себя. Поэтому Господь, знающий все язвы душевные, заповедал не отшельничество, не совершенное уединение от других людей, таких же грешников, но со всей решительностью, беспощадностью призвал отсекать причины пороков. Душевное здравие приобретается не в удалении от людей, но, наоборот, от пребывания с добродетельными людьми и в личном противлении злу, греховным наклонностям, в личной борьбе и подвигах. Поэтому главный подвиг должен быть направлен против внутренних страстей. Когда, с помощью Божией, подвижник извергнет их из сердца, то не только с остальными людьми, но и с дикими зверями легко поживет»
Опытные в духовной брани отцы всегда предостерегали неискушенных иноков об опасности удаления в пустыню прежде отсечения основных страстей. Для подвига отшельничества необходимо особое Божие благословение. Тогда только он будет спасительным и принесет обильные плоды добродетелей. Многим был полезен средний путь — жительство не в абсолютном одиночестве в пустыне и не среди многолюдства, а с одним или двумя единомышленниками, по слову Господню: «Где двое, или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них»
С другой стороны, преподобному Арсению Великому было ведь прямое указание, голос свыше: «Беги от людей, и ты спасешься» И в другой раз: «Скрывайся от людей и пребывай в молчании — это корень добродетели» Что это, как не призыв к совершенному отшельничеству? Сколько монахов проводят большую часть времени, отведенного для спасения, в разговорах, рассеивающих мысль, молитву, внутреннюю сосредоточенность? Как раз безмолвие и удаление от вещей и людей, при правильном прохождении этого подвига, приносят большую пользу, особенно страстным и немощным. Оно способствует внутреннему деланию, умерщвляет внешние чувства. Жизнь же в многолюдстве, даже в монастыре, наоборот, усиливает внешние чувства, а внутренние притупляет. Поэтому истинные подвижники стремились затворять дверь кельи для тела, дверь языка от лишних, даже зачастую нужных разговоров, а внутреннюю дверь от коварства злых духов. Все должно быть направлено лишь к тому, чтобы безмолвствовать и быть без попечений.
Отец Игорь постоянно размышлял над этой тайной, сопоставляя все услышанное с тем, что уже произошло в его жизни и что, вероятно, ожидало впереди.
Странный шум, отвлек его от мыслей. Ему показалось, что недалеко от деревни что-то опрокинулось.
«Камни, что ли, привезли? — он взглянул в ту сторону, откуда донесся звук. — Вроде никто не строится» Он взглянул на часы и, решив больше не увлекаться сбором грибов, накрыл корзинку тряпкой и стал возвращаться, продолжая все размышлять над тайной подвига отшельничества. Отец Игорь ускорил шаг, когда за спиной вдруг услышал хрипловатый голос: