— Вы уже вернулись, мадемуазель? А я думала, что вы приедете из Монмеслиана только к вечеру.
— Произошли некоторые изменения… Послушай, Клер, нет ли у тебя лишней юбки и корсажа, а то в этих штанах и сапогах мне ужасно жарко; кажется, они просто прилипли к телу.
— Разумеется. Идемте со мной, я дам вам все необходимое.
Девушки направились к закутку Клер. Служанка открыла старый сундук и вытащила пышное крестьянское платье из черного сукна, украшенное искусной разноцветной вышивкой:
— Возьмите его. Это мое самое красивое платье. Я берегу его для праздников.
— О нет! Дай мне что-нибудь попроще, — поспешно ответила Камилла. Она знала, что подобные наряды зачастую являлись единственным сокровищем в гардеробе молодых крестьянок. Это было действительно дорогое платье, из тех, которые передавались из поколения в поколение; мать вручала его дочери, когда та входила в брачный возраст, уверенная, что когда-нибудь оно перейдет к ее внучке. Такие вещи становились своеобразным связующим звеном между несколькими поколениями одной семьи, страничкой ее истории, свидетелем маленьких радостей, скрашивающих небогатую развлечениями деревенскую жизнь. Камилла выбрала простую холщовую юбку и кофту.
— Вот и отлично, — сказала она. — В таком виде я вполне смогу помочь тебе в работе, не рискуя запачкать твое великолепное праздничное платье.
— Но вы же не собираетесь идти на скотный двор или в хлев?
— А почему бы и нет? Ведь тебе же приходится ходить туда. Работа спасет меня от скуки, потому что сейчас мне совершенно нечего делать. Мои спутники, полагаю, отправятся волочиться за девицами; я заметила, что вокруг дома усердно кружат целые тучи красоток. Или ты считаешь, что я пойду вместе с ними?
Клер лукаво взглянула на нее:
— А разве среди офицеров нет никого, кто был бы вам по нраву?
Невольно перед глазами Камиллы встал пленительный образ Филиппа, его безупречно сложенная мужественная фигура. Она вздохнула:
— Разумеется, есть. И ты наверняка догадываешься, кто он! Но он просто невыносим: это настоящий Дон Жуан, ненасытный, да к тому же еще презирающий женщин. Нет, поверь мне, от него лучше держаться подальше.
И с помощью Клер она приступила к своему нехитрому туалету.
— Я мечтаю принять настоящую ванну, — доверительно сказала она подруге.
Камилла поведала юной служанке о чудесных приспособлениях для принятия ванны, коими располагал особняк де Ферриньи, красочно расписала удовольствие, испытываемое при погружении в теплую, ароматную воду, и восхитительное, расслабляющее чувство, охватывающее тебя после этой удивительной процедуры.