— Ты сегодня работаешь? — спросил Уэстон.
— Я собралась в парикмахерскую с Джулианной. Но я отменю.
— Ты уже отменила раз. Не отказывайся. Я все равно не хочу, чтобы ты на меня смотрела здесь, когда я буду проходить дыхательную терапию. Я буду чувствовать себя нелепо.
— Это не сейчас. И я с нетерпением жду печенья с соусом.
— Ты боишься, что мама будет злиться на тебя, если оставишь меня одного здесь, да? — он ухмыльнулся.
— И это тоже. — Мой телефон снова зазвонил. Я вытащила его из кармана, прочитала сообщение и затем оставила телефон у себя на коленях.
— Кто это был? — спросил Уэстон.
— Джулианна напомнила о встрече.
Вероника зашла раздраженная с двумя пакетами. Я встала, чтобы помочь ей и в этот момент у меня упал мой мобильный на пол.
— Ой-ой! — сказала Вероника.
Я повернула его и вздохнула с облегчением — экран был цел. Я направилась в сторону Вероники, но она встала так, что мне пришлось присесть на кровать к Уэстону.
Она вручила каждому из нас пластиковые контейнеры с откидным верхом и с салфеткой. Как только открылась крышка контейнера, Уэстон, с вилкой в руке, хищно набросился на него. С помощью пластового ножа я пыталась нарезать печенье, и поэтому мне пришлось возиться вдвое дольше, но это не мешало. Соус был сливочным и острым — мои вкусовые рецепторы пели хвалу богам Южной кулинарии и тем, кто придумал и усовершенствовал сочетание жира, муки и молока. Вероника собрала наши пустые контейнеры и положила в маленькое мусорное ведро возле двери. Я взяла свой бумажник и мобильник.
— Ты уезжаешь? — спросила она.
Уэстон ответил за меня:
— Она встречается в парикмахерской с Джулианной. Я не позволил ей отменить.
— Конечно, нет, — сказала Вероника. — Я тебя растила. — Я ухмыльнулась и направилась к двери, но Уэстон похлопал по своей щеке. Я наклонилась поцеловать его туда, но он повернулся, и наши губы соприкоснулись, нежно держа меня за запястье так, что я задержалась там на некоторое время. Второй раз за утро, мои щеки горели от смущения. Мои глаза не встретились с Вероникой, прежде чем я вышла.
Когда я повернула за угол, то услышала, как она ругала своего сына:
— Ты не спросил у нее?
Я притихла, а затем прижалась спиной к стене рядом с дверью. Было тихо несколько секунд, мне пришлось напрячь слух, чтобы услышать ответ Уэстона.
— Я уже спросил ее, мама.
— Это официально?
— Да, мы собираемся на бал.
— И?
— Я не знаю. Не спрашивай меня об Эрин, мама. Это странно. — После короткой паузы, он продолжил: — Я слышал тебя, кстати.
— Историю с плющевым мишкой? Извини. Ничего не могла с собой поделать.