— Вы ведь говорили, что живете в Риме? — спросила его жена. — Знаете, мы, кажется, забыли вашу фамилию, но вас самого мы помним очень хорошо по тому приему в Париже.
— Гринлиф, — ответил Том. — Ричард Гринлиф.
— Ну да, конечно, — вздохнула с облегчением американка. — У вас здесь квартира?
Она приготовилась запоминать адрес.
— Сейчас я остановился в гостинице, но собираюсь перебраться в квартиру со дня на день, как только там закончатся отделочные работы. Я живу в «Элизео». Может быть, позвоните?
— С удовольствием. Мы здесь проездом на Мальорку, но пробудем еще три дня, а это масса времени.
— Рад был вас повидать, — сказал Том. — Всего доброго.
Оставшись снова один, Том вернулся к своим потаенным мечтаниям. Надо будет открыть банковский счет на имя Тома Рипли и время от времени класть на него сотню или чуть побольше. Дикки Гринлиф состоял вкладчиком двух банков, в Неаполе и в Нью-Йорке, на обоих счетах было примерно по пять тысяч. Счет на имя Рипли он откроет на две тысячи долларов и положит на него сто пятьдесят тысяч лир за мебель из Монджибелло. Как ни крути, а обеспечить нужно обоих.
Он побывал на Капитолии и вилле Боргезе, вдоль и поперек исходил Форум и под чужим именем взял шесть уроков итальянского у старика по соседству, которого нашел по объявлению в окне. После шестого урока Том решил, что теперь по знанию итальянского сравнялся с Дикки. Он дословно запомнил несколько фраз, в разное время произнесенных Дикки, в которых, как он теперь знал, были ошибки. Дикки не всегда употреблял сослагательное наклонение там, где в итальянском его следует употреблять. Том очень старался не научиться правильно употреблять сослагательное наклонение.
Том купил темно-красного бархата на шторы в гостиной: те, что там висели, раздражали его. Он попросил синьору Буффи, жену управляющего домом, порекомендовать портниху, и та предложила, что сошьет шторы сама. Она запросила две тысячи лир, немногим больше трех долларов. Том всучил ей пять тысяч. Он купил несколько мелочей, чтобы украсить квартиру, хотя никогда никого к себе не приглашал, за исключением привлекательного, но не слишком умного молодого человека, американца, с которым познакомился в кафе «Греко»: молодой человек спросил его, как пройти отсюда в гостиницу «Эксельсиор». Им было по пути, и Том зазвал его к себе выпить. Тому хотелось покрасоваться перед парнем и распрощаться навсегда, что он и сделал, угостив его своим лучшим бренди, показав квартиру и поразглагольствовав о приятности жизни в Риме. На следующий день молодой человек уезжал в Мюнхен.