– Где мне сесть? – спросил я.
– Где пожелаете, – ответил подполковник.
Я молча ждал.
– Я видел телексы из Ирвина, – сказал он. – Примите мои искренние поздравления, майор. Вы проделали выдающуюся работу.
Я не ответил.
– И я слышал о повестке дня Крамера, – продолжал он. – Мне только что звонили из офиса начальника штаба. А это еще лучший результат. Уже он один оправдывает операцию «Аргон».
– Вы здесь не для того, чтобы обсуждать раскрытое мной дело, – сказал я.
– Верно, – кивнул он. – Разговор о нем пойдет в Пентагоне с вашим лейтенантом.
Я взял оставшийся стул для посетителей, поставил возле стенки под картой и сел. Откинулся на спинку. Поднял руку над головой и потрогал булавки. Подполковник наклонился вперед и пристально посмотрел на меня. Он ждал, словно хотел, чтобы я заговорил первым.
– Похоже, вы намерены получить от происходящего удовольствие? – спросил я.
– Это моя работа, – сказал он.
– И вам она нравится?
– Далеко не всегда, – ответил он.
Я вновь предпочел промолчать.
– Это дело подобно набегающей на пляж волне, – сказал он. – Подобно могучему валу, который мчится по песку и вдруг замирает, а потом уходит обратно, ничего не оставляя за собой.
Я молчал.
– И все-таки кое-что остается, – продолжал подполковник. – Остается уродливый кусок мусора, застрявший у воды. Нам необходимо с ним разобраться.
Он ждал, пока я заговорю. Может, предоставить ему довести дело до конца самостоятельно? В конце концов я пожал плечами и заговорил:
– Жалоба о грубом обращении.
Он кивнул.
– Полковник Уиллард привлек к ней наше внимание. Получилась неудобная ситуация. Если несанкционированное использование подорожных можно отбросить как необходимость при расследовании, то жалобу о грубом обращении оставить без внимания невозможно. Поскольку двое гражданских лиц не имели к происходящему ни малейшего отношения.
– Меня дезинформировали, – сказал я.
– Боюсь, это ничего не меняет.
– Ваш свидетель мертв.
– Однако он оставил подписанную жалобу. А документы нельзя игнорировать. Он с тем же успехом мог быть здесь и давать показания.
Я не стал возражать.
Подполковник встал.
– Вы можете поговорить со своим адвокатом.
Я посмотрел на капитана. Очевидно, это он был моим адвокатом. Подполковник вышел из кабинета и аккуратно закрыл за собой дверь. Капитан протянул мне руку и назвал свое имя.
– Не стоило так жестко говорить с подполковником, – сказал капитан. – Он предложил вам лазейку размером с милю. Вся эта история больше похожа на фарс.
– Я раскачивал лодку, – сказал я. – В армии этого не любят.
– Вы ошибаетесь. Никто не хочет причинить вам вред. Однако Уиллард настаивает на принятии мер. Поэтому мы вынуждены проделать необходимые телодвижения.