Берни чувствовал себя страшно разбитым, все тело у него ломило. Вдобавок ко всему — неприятности с законом и пропажа ботинка. И вот он снова опоздал на работу.
Но давайте войдем на минуту и в положение Робинсона: он имел дело с самым ленивым, лживым и бесполезным человеческим материалом, какой только можно предположить. И хуже того: если прежний Берни ла Плант имел по крайней мере опрятный и презентабельный вид, то настоящий ла Плант выглядел так, будто его вынули со дна помойной ямы. И у него еще хватало совести выдвигать какие-то оправдания.
— Еще одно слово! — орал Робинсон во всю мощь своих легких. — Еще одно слово, ла Плант, и ты уволен. Ты понял?
— Билл, я…
— Замолчи, Берни! Ни слова!
— Я…
— Мне надоели твои оправдания. Это будет очередное, 4106-е оправдание, или 4112-е. Я на компьютер записал все твои оправдания. Я уже все их знаю наизусть.
Но Берни не мог сдержаться, он был в отчаянии. Он открыл рот, и из него вышло жалкре хныканье, вроде:
— Билл, у меня проблемы с законом, и я…
Робинсон взорвался, как граната, и лицо его стало фиолетовым от гнева.
— Все! Ты заговорил, и теперь ты уволен! Убирайся отсюда! Вон! — его волосатый палец, трясущийся от ярости, указывал на дверь.
— Билл, послушай… — умоляюще просил Берни. Он был в отчаянии, он не мог потерять работу, и его голос дрожал и прерывался от волнения. Но Робинсон не хотел ничего слушать.
— Вон!!! — орал он, продолжая показывать на дверь. — Я предупреждал тебя! Боже мой, меня ждут заказчики! И ты собирался в таком виде приступить к работе? И выйти к клиенту босым?
— Билл, у меня финансовые проблемы, — умоляюще сказал Берни, но у Робинсона не было к нему сочувствия.
— Мне наплевать на твои проблемы, я должен думать о своих проблемах. Ты — главная из моих проблем! — вряд ли Робинсон мог кричать еще громче, но все же ему это удалось. — Убирайся! Вон! Вон!
Безнадежно. Чувствуя себя страшно несчастным, Берни поплелся прочь. У него не было машины, не было ботинок, и добрых две с половиною мили еще нужно было тащиться до своей квартиры. Дождь продолжал лить как из ведра, и Берни единственный из всех на улице оказался без зонта. Что еще ждало его нового, кроме того, что уже случилось? Например, его мог сбить автобус.
Итак, Берни ла Плант устало потащился домой. В нескольких кварталах от места его бывшей работы находился магазин телерадиоаппаратуры, в витрине которого было много телевизоров. Берни вошел в этот магазин, не обращая внимания на то, что все телевизоры настроены на один и тот же Четвертый канал и показывают тот самый великолепный кадр Чаки, изображающий взрыв рейса 104. Не заметил Берни и Джона Баббера, того парня, подвезшего его на машине, а теперь стоявшего в двух шагах от него и с нескрываемым интересом пялившегося на экран. Не имел понятия Берни и о том, что в тот самый момент Гейл Гейли брала интервью у Флетчеров по поводу происшедшего.