– Петруха, Семен, ну-ка, взяли ящик!
Через мгновение стол ощетинился горлышками бутылок. Деревенские оживились, двинулись к столу. Петруха и Семен ретиво подскочили к крыльцу за вторым ящиком, но Мария Владимировна осадила их.
– Нет-нет, дальше я сама. По мере необходимости…
Наконец расселись, утряслись, притерлись боками-локтями. Грим обошел земляков, налил каждому по полстакана. Всем клал руку на плечо, говорил радушно:
– Очень рад встрече! Дай вам Бог здоровья! Оч-чень рад!
Земляки положили ладони рядом со стаканами, готовые, как бойцы, схватить и метнуть, каждый, свою гранату. Возникла заминка. Кто нетерпеливо сказал:
– По первой тост нужен!
– Можно, я скажу? – неожиданно для всех Мария Владимировна встала, неловко держа стакан под донышко. Деревенские навели удивленные взгляды на графиню, такого загадочного начала застолья они не ожидали.
– Мы повенчаны… – она положила ладонь на плечо Грима, помолчала. Деревенские от таких первых слов графини сробели, некоторые даже поставили свои стаканы обратно на стол. – Мы буквально вчера обвенчались. Он хороший человек. И теперь я знаю, почему он хороший…
– Интересно, почему?! – насмешливо спросил Грим, еще не остывший после разговора с Гордиком.
– А потому что он ваш земляк, а вы все хорошие люди, – сказала Мария Владимировна. Деревенские одобрительно закивали.
– Плохих не держим!
– Яблоко от яблони недалеко падает!
– Горько! – заорал Семен, основательно хмельной от «реанимации» после рыбалки. Деревенские дружно захохотали над Семеном.
– Совсем дурак! – буркнула баба Лиза. – Ты на свадьбе, что ли?!
Она сидела рядом с Марией Владимировной, и за столом опираясь обеими руками на свой посох. Строго спросила графиню.
– Кто венчал?
– Отец Никон, – ответила Мария Владимировна. – Он и на обеде у нас был.
Баба Лиза одобрительно кивнула, перекрестилась при упоминании Отца Никона.
– Знаю такого. Правильный батюшка. Раз такое дело, и я пригублю… – она посмотрела на стакан, осудительно покачала головой.
– Графинюшка, дай-ка рюмку. Это ж куды столько пойла! – старуха брезгливо махнула ладонью, будто отгоняя муху, и едва не опрокинув стакан с водкой. Мария Владимировна сбегала на кухню, принесла стопочку, налила в неё из стакана.
– Это другое дело, это мерно, по-людски, – одобрила баба Лиза и без затруднений опрокинула стопочку, как выливают в рот сладкое лекарство.
И под прозрачным, густо синеющим к вечеру небом, расплеснулось, загудело застолье! Ели по-простецки, прямо из общих тарелок, ложками, руками. Вареных кур рвали на куски, облизывали пальцы. Шутили поддёвками.