– Какие еще глупости?
– Ты меня отлично поняла. Все так плохо?
– Съемки нас не сблизили.
– Это именно то, о чем я не желаю слышать – по крайней мере до тех пор, пока фильм не выйдет в прокат. Будущность шедевра зиждется на вашем партнерстве, как на экране, так и на публике.
– У вас есть для меня новые сценарии?
– Есть, и не один.
– Крестон, мне хочется за границу, подальше от Лондона, от его тусклых цветов, хочется сыграть умную, заметную роль, услышать слова, которые меня тронут, заставят смеяться. Хочется немного нежности, хотя бы в маленьком скромном фильме…
– А мне хочется, чтобы мой «ягуар» никогда не ломался, но вот беда: обслуживающий его механик уже давно обращается ко мне по имени. Понимаешь, что это значит? Я старался выстроить тебе карьеру, у тебя в Англии куча зрителей, толпа поклонников, готовых платить, что бы ты ни делала, хоть справочник подряд читай, тебя начинают ценить почти по всей Европе, тебе платят неприличные по теперешним временам гонорары. Если этот фильм будет пользоваться успехом, на что я надеюсь, ты скоро станешь самой знаменитой актрисой поколения. Поэтому я прошу тебя проявить терпение. Согласна? Пройдет две-три недели – и предложения из Америки посыплются, как капли этого проклятого дождя за окном. Ты будешь причислена к сонму великих.
– Великих дур, улыбающихся до ушей, когда им тоскливо до чертиков?
Крестон выпрямился в кресле и прокашлялся.
– И этих, и других счастливиц. – И добавил, повысив тон: – Не желаю больше видеть тебя с такой грустной физиономией! Давая интервью, вы с мужем станете ближе друг другу. Во время рекламной кампании вам придется столько улыбаться, что в конце концов вы втянетесь в эту игру.
Миа шагнула к книжному шкафу, открыла лежавший на полке портсигар и взяла сигарету.
– Ты забыла, что я терпеть не могу, когда курят у меня в кабинете?
– Тогда зачем тут портсигар?
– На всякий случай.
Миа полоснула Крестона взглядом и села, закурив сигарету.
– Кажется, мне изменяют.
– Все в наши дни так или иначе становятся жертвами измены, – рассеянно обронил он, изучая почту.
– Я серьезно.
Крестон оторвался от чтения.
– В каком смысле изменяют? Я хочу сказать – время от времени или постоянно?
– Это что-то меняет?
– А ты сама никогда ему не изменяла?..
– Нет. То есть да, всего разок. Мой партнер великолепно целовался, и мне стало завидно. Я стремилась к естественности сцены – разве это измена?
– Намерение – вот что важно. Как назывался тот фильм? – осведомился Крестон, приподнимая бровь.
Миа отвернулась к окну. Агент вздохнул.
– Что ж, предположим, он действительно тебе изменяет. Какое это имеет значение, если вы все равно друг друга разлюбили?