А, ладно, в конце концов, у человека действительно такой юбилей!
— Не расстраивайтесь, Аркадий Петрович, — ласково произнесла я и, осторожно погладив по жирному загривку, нежно поцеловала в щеку. — Вы еще такой видный мужчи… О черт, да что же вы делаете!
Это негодующее восклицание было вызвано тем, что мгновенно расчувствовавшийся банкир тут же потянулся ко мне с объятиями и даже успел положить свою влажную ладонь на… Короче, пониже моей тонкой талии.
Да что же сегодня такое — мужики клеятся ко мне один за другим! Впору нанимать себе телохранителя! Но пока, за неимением последнего, пришлось мне самой дать Херувимову по рукам и отступить на шаг.
— И это все, для чего вы меня искали? — холодно осведомилась я, сверля его взглядом.
— Нет, что вы, — забормотал он, тяжело вздыхая и опуская глаза, — поверьте, это получилось чисто случайно… Не сердитесь.
— Ладно, не сержусь, и что дальше?
— Видите ли, милая Оленька, у меня к вам имеется одно деликатнейшее, можно даже сказать, чрезвычайно интимное поручение…
— Знаете, Аркадий Петрович, — тут же усмехнулась я, — порой мне хочется повесить себе на грудь табличку, на которой огромными буквами будет написано: «Интим, черт бы вас всех побрал, не предлагать!»
— О нет, — вяло улыбнулся он, — вы меня неправильно поняли. Я давно убедился, что вы — девушка строгих нравственных правил…
«Нет, уважаемый Аркадий Петрович, это уже вы меня неправильно поняли!»
— …Именно поэтому, рассчитывая на вашу исключительную порядочность, я и решил обратиться к вам с одним поручением.
«В кои-то веки тебе понадобилась моя порядочность, а не порочность! Интересно, что бы это могло значить?»
— Ну-ну, я слушаю.
Однако Херувимов, словно бы испытывая мое и без того уже изрядно истощившееся за сегодняшний вечер терпение, еще минут пять продолжал мусолить так понравившееся ему словосочетание «интимное поручение».
Все это кончилось тем, что я топнула ногой и решительно воскликнула:
— Послушайте, Аркадий Петрович, или объяснитесь толком, или обращайтесь со своими интимными проблемами к сексопатологу, а то и своему другу-священнику!
Лишь после этого банкир наконец встрепенулся и заговорил по делу:
— Проблема в том, что я недавно познакомился с одной очаровательной девушкой, намного моложе меня…
— Это вполне естественно, поскольку девушкой можно называться максимум до тридцати лет, после чего начинается период старой девы.
— Что? Ах, ну да, но суть в другом. Мы с ней достаточно быстро вступили в интимные отношения…
«Ишь ты, какой донжуан!»
— …И все было изумительно прекрасно, вплоть до вчерашнего дня.