Но для начала, мой тебе совет, — поменьше доверяй этому Василию. Тому, который сейчас Балк. Ты-то его совсем не знаешь, а я в свое время имел удовольствие пообщаться. Имей ввиду — есть три категории лиц, для которых человек, с которым они сейчас имеют дело, не стоит и не значит ровным счетом ничего. Это представительницы древнейшей женской профессии, бандиты и держиморды-охранники. Они перешагнут через тебя или твой труп и пойдут дальше, не оглядываясь. Для них люди — мусор…
Зря смеешься, Вадюш, я то в своей жизни много чего повидать успел. Просто подумай на досуге, нужны ли мы ему будем потом, после войны? Хотя, как знать, может уже и отвоюется этот отморозок к тому времени, если самолично в любое пекло как сумасшедший лезет. ТАМ не наубивался еще. Все они, эти вояки профессиональные, кровяные наркоманы… Так что если он свою пулю поймает, не знаю как кто, а я уж точно плакать не буду…
Чрез день во дворце, выделенном Вадику, появилась еще одна лаборатория, на этот раз электромеханическая. А фирмам Германии, Франции и САСШ полетели заказы на вакуумные насосы, проволоку с очень точным допуском по толщине, серебряные пластины весьма хитрой формы, тонкие железные и медные листы, ферриты и разные прочие интересности.
С приездом Лейкова в Питер Вадиму стало полегче: было с кем обсудить общую линию «прогрессорства», легендирование внедрения технических задумок из будущего, очередность и приоритеты патентования, и не только: общие воспоминания о будущем-прошлом — это уже много. Но у него упорно не выходила из головы та мимолетная ухмылка желчного скепсиса, скользнувшая по физиономии дяди Фрида, когда он говорил о спасении России…
* * *
— Это что? — с испугом пробормотал здоровенный парень, испуганно крестясь в сторону «ожившего» образа.
— Так, братец, по легенде икона предупреждает о ком-то, замыслившем недоброе по отношению к Государю Всея Руси, — задумчиво проговорил Вадик, — но ты не переживай, иконе то за триста лет будет, может и ошибается, кто ее знает? Отойди пока в сторонку, вон в тот уголок.
Пока неизвестно откуда материализовавшийся казак конвоя Его Величества вел оторопевшего мужика в дальний угол залы, некоторые из выборных провожали его тяжелыми, недобрыми взглядами. Но вскоре такая же участь постигла еще пятерых участников встречи, причем в их числе, к ужасу Рутенберга, оказался и второй из готовивших покушение эсеров, у которого был припрятан за голенищем сапога маленький дамский браунинг. Неужели эта старая доска работает, черт бы ее побрал!? Не может быть! Сам Пихас пока был в числе последних троих, ожидающих своей очереди к арке. Решив не рисковать, он тихонько подошел к руководившему процедурой Банщикову.