– Что за нога?
Мастер тоже сунул голову в пролом.
– Ох ты, мать твою… за ногу.
Там, в глубине помещения, светилась ирреальным зеленоватым светом знаменитая «Слоновья нога» – натек с черной, блестящей поверхностью, получивший название за свою форму. Я где-то читал, что по своему составу это была стекловидная масса, состоящая из расплавленного бетона и ядерного топлива. На выходе получилась самая настоящая аномалия, с виду похожая на застывшую лаву. В 1986 году, сразу после Чернобыльской аварии, мощность экспозиционной дозы на ее поверхности составляла около пятнадцати тысяч рентген в час.
Говорят, что со временем фон «ноги» не снизился, а наоборот, начал повышаться, словно она вбирала в себя всю радиационную «грязь» Зоны. Даже невысыхающие лужи вокруг нее светились ядовитой «зеленью», что уж говорить о самой аномалии, приближаться к которой было чистым самоубийством.
– И что делать? – поинтересовался Дальнобойщик, тоже успевший заглянуть в зал.
– Сейчас соображу, – сказал я, мысленно прикидывая, как быстро почернеют наши тела, если мы рискнем коснуться «Слоновьей ноги».
Получалось не очень. Даже по самым грубым прикидкам, острая лучевая болезнь нам была обеспечена по-любому, и это несмотря на «сталкерский» относительный иммунитет к радиации. Вопрос был лишь в том, насколько быстро наша плоть, пронзенная жестким излучением, начнет стекать с костей.
– По-любому подыхать, да? – криво усмехнулся Призрак.
– Типа того, – отозвался я
– Впрочем, какая разница как? – пожал плечами Мастер. – Главное, что это случится сегодня. Жаль, что не удалось дойти до…
– Есть выход, – просто сказал Дальнобойщик. – И он там, откуда стекла вся эта дрянь, из которой состоит «Слоновья нога». В потолке дыра, видели? Ну такая, синим светом слегка подсвеченная. И эта дыра ведет…
– К реактору, – продолжил я мысль. – Вернее, к тому месту, где он был до аварии.
– Я слышал, что он все еще существует, – мрачно произнес Призрак. – Отдельно как-то, сам по себе. Так то в реальности под Саркофагом кратер с радиоактивным мусором. Правда, если найти правильный путь, то выйдешь в том самом зале, разрушенном взрывом. Но при этом тот зал будет цел…
В глубине коридора позади нас послышались пока еще далекие, но весьма тяжелые удары.
– Кажись, та тварь нас все-таки вычислила, – сказал Мастер. – Сволочь. Не могла дохлыми кибами нажраться.
– Ладно, – сказал я. – Мастер, как там твоя веревка с узлами? Цела?
– А то, – отозвался сталкер.
– Лады. Значит, так. Я иду первым. Призрак, ты сразу за мной. Я приседаю, ты становишься мне на плечи и упираешься руками в края той дыры в потолке. Мастер, ты взбираешься по нам и крепишь наверху шнур. Все ясно?