Ленцен горько смеется. Нервно затягивается, продолжает дальше.
– Ну и вот. Секретарь договаривается о времени интервью, получаю экземпляр книги, чтобы подготовиться.
Я вся дрожу.
– Читаю. Как обычно читают то, что нужно прочесть по работе. Мимоходом, то тут, то там, когда выдается минутка, в вагоне, на эскалаторе, пару страниц перед сном. Многое просто пробегал глазами. Я не большой поклонник детективов, в мире и без того много насилия, чтобы еще читать об этом в книжках…
Он понимает, как фальшиво это звучит в его устах, умолкает.
– Я ничего не заметил, – наконец говорит он, – пока не дошел до той главы, где это происходит.
Отмечаю, как он старательно избегает слова «смерть». Некоторое время он молчит, собирается с мыслями.
– Когда прочитал эту главу… Смешно. Сначала я даже не понял. Возможно, сознание отказывалось понимать, отталкивало от себя. Описанная сцена показалась мне поначалу всего лишь смутно знакомой, было в ней что-то неприятное, тревожное. Будто что-то из какого-то фильма. Не имеющее отношения к реальности. Я как раз ехал в поезде. И когда вдруг понял, когда до меня дошло, о чем именно я только что прочитал… Было… смешно. Как будто неожиданно вспомнил о чем-то таком, что давным-давно вытеснено из сознания. В первый момент захотелось просто отложить книжку. И подумать о чем-то другом. Все забыть. Но первая костяшка домино уже упала, и тут нахлынули воспоминания. Одно за другим. Тогда я был чертовски взбешен.
Он посмотрел на меня. Его глаза пугают меня.
– Я так старался забыть эту ночь. Так старался! И мне почти это удалось. Знаете, я… человек ведь живет. Работает. Человек ведь не сидит целыми днями и не думает о том, что было. По крайней мере, не каждую минуту…
Он теряет нить, закрывает лицо руками, погружается в себя, но снова выныривает, берет себя в руки, продолжает.
– Эти двенадцать лет я не слонялся по свету с единственной мыслью в голове, что я убил девушку. Я…
Он сказал это. Руки у меня так задрожали, что пришлось прижать их к бедрам, чтобы хоть как-то унять эту дрожь. Он сказал это! Он сказал, что убил девушку.
Ленцен несколько раз глубоко вздохнул.
– Но ведь я сделал это. Сделал. И книга напомнила мне об этом. А я почти забыл. Почти.
Растерянно смотрю, как он снова опускает голову и закрывает лицо руками. Какой он маленький, и как он себя жалеет. Но вот Ленцен снова выпрямляется. Не знаю почему, но он, похоже, решил ответить на все мои вопросы. Возможно, думает, что все равно мне никто не поверит. Возможно, хочет выговориться. Возможно, наконец решился, потому что понимает: ему не представится другой возможности поговорить об этом.