Раньше он часто ненадолго заходил к нам, но я, в конце концов, попросила его оставить меня в покое, желая, что бы моя мама могла найти мне настоящего отца. На самом деле, я не это имела в виду, думаю, я просто хотела испытать его. Он с треском провалился.
Что ж, на этот раз он позвонил маме и сказал, что хочет взять меня в Израиль. Израиль! Ты знаешь, что это маленькая страна на Ближнем Востоке, вызывающая столько разногласий. Вам не надо смотреть новости на TiVo2, чтобы узнать, что Израиль – это очаг межнациональной вражды.
Знаю, я немного отошла от темы, так что давайте вернемся к произошедшему событию. Мама протянула мне телефон, даже не сказав "это твой папа" или "это парень, с которым у меня была случайная связь, но за которого я не вышла замуж", чтобы предупредить меня, что это он.
Я все еще помню, как он сказал:
– Привет, Эми. Это Рон.
– Кто?
Я не умничаю, просто я не до конца осознаю, что мне позвонил парень, от которого я получила половину генов.
– Рон... Рон Барак, – отвечает он чуть громче и медленнее, как будто я полная дура.
Я удивленно застыла на месте, не в силах что–либо ответить. Веришь ты или нет, но иногда молчание идет мне на руку. Это я узнала из многолетней практики. Молчание заставляет людей нервничать больше меня. Я громко вздохнула, дав ему знак, что я ещё на линии.
– Эми?
– Да?
– Хм… Я просто хотел, чтоб ты знала, твоя бабушка больна, – произносит он с израильским акцентом.
Безликий образ маленькой седой старушки, пахнущей детской присыпкой и плесенью, и чья жизненная цель – это выпечка шоколадного печенья, ненадолго появляется в моей голове.
– Я не знала, что у меня есть бабушка.
Острая боль печали и жалости к себе пронзает меня от мысли, что я никогда не знала о своей бабушке, и сейчас услышав о ее болезни, я не очень хорошо себя чувствую. Я заталкиваю эти чувства на задворки мыслей, туда, где они будут в безопасности.
Рон откашлянулся.
– Она живет в Израиле и, э–э… я собираюсь туда на лето. Я хотел бы взять тебя с собой.
В Израиль?
– Я не еврейка, – выпалила я.
Тихий звук, похожий на огорчение, вырывался с его губ прежде, чем он продолжил:
– Эми, не обязательно быть евреем, чтобы поехать в Израиль.
И не обязательно быть гением, чтобы знать, что Израиль находится в центре зоны военных действий. Зоны военных действий!
– Спасибо за предложение, но этим летом я еду в теннисный лагерь. Передай бабушке, что я желаю ей скорейшего выздоровления. Пока, – я повесила трубку.
Представь себе, не прошло и более четырех секунд, а мой телефон снова зазвонил. Я знаю, это Рон. Вряд ли за этот год он позвонил мне больше двух раз, зато сейчас он звонит уже дважды за последние несколько секунд. Немного иронично.