Тут он заметил на серых брюках хрипатого алую полоску. И впрямь, парень родом из милицейского братства. Нагнулся, поднял с пола Зойкину сумочку, покопался в женских штучках, нашел стодолларовую ассигнацию и небрежно сунул ее в карман куртки. «Ничем не брезгует, все у него к рукам липнет», – подумал Сырец и тяжело заворочался на полу. Послышались чьи-то скорые шаги. Караульный приложил ухо к дверной щели. Дверь с шумом распахнулась, и в гараж не вошли, не ворвались, а скорее, влетели обозленные напарники – оба действовали смело, даже нахально, не соблюдая мер предосторожности. «Ничего не боятся, на дворе день в разгаре, у гаражей люди, а они словно к себе домой явились», – мелькнула мысль в воспаленном мозгу Сырца. Мелькнула и тут же улетучилась. Над ним склонилась чья-то тень.
– Там новый замок, какой-то импортный, нам дверь не открыть, – пожаловался один из них, злобно пнув ногой лежащего Сырца.
– Эй, ты, говори, как открыть замок! – прошептала тень. – Не скажешь – чиркану!
От этого невыносимого «чиркану» Сырцу стало невмоготу. Он снова почувствовал на коже влажный холод лезвия. Ему стало жарко, но внутри его била лихорадка.
– Там легко открывается, комбинация простая – «579 зоя». Только «Зоя» с маленькой буквы. В этом весь секрет, – попытался пошутить Сырец, но шутку явно не оценили, припечатав его к полу двумя звучными ударами свинцовых набоек.
– Покарауль, я сам схожу! – сказал парень в милицейских брюках неожиданно звучным и сочным голосом. Сырец растянул рот в улыбке. Лучше отнестись к ситуации с юмором. Так легче вынести весь этот ужас. Но тоска не уходила, припав вплотную к душе, она высасывала из нее последнюю надежду. Тогда Сырец еще шире растянул рот. Если ему суждено умереть, он уйдет в иной мир с улыбкой. От этой мысли ему стало легче.
– Как бы вы мне мебель не повредили, – прохрипел он, обращая разбитое лицо к охраннику.
– Какую мебель? – нахмурился тот, поигрывая пульверизатором с автомобильной краской.
– Да мебель у меня дорогая, из Италии выписывал, два года ждал, пока нужный колер подберут, – сказал Сырец, выговаривая слова почти по слогам. Говорить было трудно, язык не помещался во рту, но ему казалось, если он установит контакт хотя бы с одним из троих, ему будет проще выбраться из западни.
– А-а, да хрен с ней, с мебелью, кому она нужна, – небрежно отмахнулся сторож.
– Брат, а тебя как звать-то? – свойским тоном осведомился Сырец. Он решил предпринять попытку к освобождению. Нужно поскорее подняться с пола, пока Зоя еще в обмороке: женщина не должна видеть его раздавленным, он же мужчина, а не гусеница.